Теперь всё можно рассказать. Том второй. Боги и лягушки.
Шрифт:
Вам ничего, кроме своих собственных проблем, не интересно. Впрочем, даже собственными проблемами вы интересуетесь очень поверхностно.
Именно поэтому вы никогда не сможете проникнуть в суть вещей.
Вы живёте как во сне. Вокруг вас нет вещей. Одни только миражи. Жалкие тени действительно существующих предметов.
Дом для вас – это только здание, а кошка – всего лишь мелкий падальщик.
Вы существуете в мире явлений.
Вы обречены на то, чтобы существовать в нём. В нём и только в нём.
Вы,
А то, господа!
Вы обитаете в тёмном и вонючем подземелье. Более того, вам нравится там существовать. Другого места вам и не нужно.
Возможно, вам нравится ни о чём в этой жизни не думать.
Действительно, это ведь так заманчиво – бездумно жрать, бухать и размножаться, не думая ни о чём.
Только вот это неумно. Более того, это очень и очень глупо.
Не познав сути вещей, вы не сможете действовать. А это значит, что вы ничего не сможете в своей жизни изменить.
Да, пока что вы живы и даже относительно неплохо себя чувствуете. Пока что.
Ваши жизни вам не принадлежат. Их контролируют другие люди, – подлинные хозяева этого мира. И если они захотят, к примеру, начать войну, то вас будут уничтожать безо всякого сожаления.а вы будете гибнуть как бараны на бойне. И никто-то вам уже и не поможет.
Вы ничего не сможете изменить. Вы слишком трусливы, глупы и ленивы для этого.
Вы никогда не обращаете внимания на то, что происходит за воротами вашего собственного дома. Вам нет дела до этого.
Весь мир может быть в огне. Вам не будет дела до этого. Ваших соседей будет резать и убивать, их дома – грабить и поджигать. Вы даже не почешитесь.
Когда де вас самих будут резать, когда ваш дом будут жечь у вас на глазах, вы заплачете и возопите: «Боженька, родненький, за что ты послал мне всё это?!».
Вы не хотите жить. Вы хотите как-нибудь устроиться в жизни.
Ваша мечта – найти себе безопасную щель, забиться туда и не вылезать.
Именно поэтому вы не живёте. Вы существуете.
Ваша жизнь – ужасна. Это, к сожалению, не мешает вам плодиться.
Само ваше существование – преступно. В наибольшей степени оно преступно по отношению к вашим собственным детям.
Маленькие люди ни в чём не виноваты. Они не заслужили иметь таких родителей, как вы.
Увы, но ваши дети не унаследуют от вас ничего, кроме рабства.
У вас, конечно, есть свои духовные вожди. Они такие же нелюди, как и вы.
Быков, Звягинцев, Левенталь – лишь некоторые из этих ломехуз.
Вот это – зло. Абсолютное.
Да… Интересно получается.
Выходит, что отправившая на тот свет огромное количество людей Соня Барнаш – хороший и добрый человек, а вот важно рассуждающий про варенье Дмитрий Быков – абсолютное зло.
«Как же так?» – спросите вы.
На самом деле всё просто.
Какой
Конечно, человек может заблуждаться. Он может совершать ошибки. В том числе и ошибки преступные.
Да и вообще. Люди иногда вытворяют такое, что при одной мысли обо всём этом кровь застывает в жилах, а желудок выворачивается наизнанку.
Не скрою: человек может совершить ужасные преступления.
Но всё же!
Пока он продолжает мыслит, рассуждать над происходящим вокруг него, пока он верит во что-то, пока он продолжает мечтать о чём-то более важном, чем собственная квартира и купленный в кредит автомобиль, пока, наконец, он надеется на лучшее, – он остаётся человеком.
Человек, как известно, пластичен. Он постоянно меняется. Его разум находится в непрерывном развитии. Поэтому настоящий человек всегда может исправиться. Пересмотреть свои старые взгляды. Исправить совершённые им ошибки.
Не все, конечно, это делают, но такая возможность есть. Она существует. И это хорошо.
Но даже если человек не исправил своих ошибок, он может быть прощён. Если он действовал по соображениям совести, упрекнуть его не в чем.
Если он даже преступил себя из малодушия, его можно если и не простить, то хотя бы понять. В конце концов, сильных людей на планете не так уж и много. Большинство из нас слабы. В тяжёлых обстоятельствах многие не выдерживают и идут на сделку с совестью. Если человек поступил так, осознавая всю неправильность своего поступка, сочувствовать ему можно. Простить – вряд ли.
Впрочем, здесь всё зависит от конкретных обстоятельств.
Таковы люди. В конце концов, что бы они не делали, они всё равно – люди. А человек, как известно, – всегда свет.
Плохих людей не бывает. Плохой человек – это уже не человек.
Да, это уже не человек. Это кадавр.
А кадавр, известно, – совсем другое дело.
Эти твари никогда ни о чём не рассуждают, ни во что не верят, мечтают в лучшем случае о хорошей машине, и надеятся лишь на то, что лично им в этой жизни повезёт.
У них нет совести. Они даже не знают, что это такое.
Когда вы начинаете говорить им про совесть, они либо истерично ржут, либо злятся.
И смех, и злоба проистекают из одного источника.
В глубине своего примитивного сознания живые мертвецы догадываются о том, насколько же они ущербны. Они стыдятся этой своей ущербности и всячески стараются скрыть её. Они делают всё, чтобы не показать другим, насколько де они на самом пусты.
Когда вы обращаетесь к их совести, – вы напоминаете этим тварям про то, что совести у них нет. И это заставляет их злиться. Они либо неумело пытаются перевести всё дело в шутку и начинают безудержно и фальшиво хохотать, либо же приходят в бешенство.