Теплая снежинка
Шрифт:
Ага, нужно работать лучше – да это практически мой девиз!
Ага, за опоздания будут штрафовать – а гололед – уважительная причина?
Ага, многие курят по три часа в день – Минздрав, ау-у-у…
Ага, канцтовары по-прежнему исчезают из шкафа со скоростью звука – я давно говорила, что нужно обыскивать при выходе… это так возбуждающе… и лучше, если это будет делать
Ага, новые образцы тканей до рези в глазах напоминают старые – а это и есть старые, я сама порекомендовала ответственной Олечке перемешать странички каталога…
Ага, премии не будет – надо бы начать курить по три часа в день…
Ага, мы получили два крупных заказа – один мой, никому не отдам!
Ага, можно расходиться по рабочим местам – а как же фраза «а вас, Штирлиц, я попрошу остаться»?!
– Наташа, я тебя жду в своем кабинете в десять часов пятнадцать минут…
О да, о да! Наконец-то я погружусь с головой в творчество, гульну на широкую ногу в плане реализации своих идей, получу приличные денежки и… и сделаю ремонт в собственной квартире. Ага, а то я как сапожник без сапог – дома сплошной хаос. Ни тебе трости и шляпы в прихожей, ни газетницы-виньетки цвета шоколадного пряника там же, ни японского светильника высотой один метр, ни скульптуры обнаженной Андромеды, возлежащей на камне (надеюсь, вы понимаете, что это шутка, никаких голых Андромед мое дизайнерское сердце не выдержит!). Сейчас подумала об этом, и стало жалко собственную квартирку, вздыхающую по декоративной штукатурке и длинноворсному валику.
– …как я уже сказал, у нас два крупных заказа. Один твой, один Бережкова… В десять приедет клиент, кстати, он мой бывший одноклассник…
Отлично. Значит, ему сорок лет (мой любимый возраст у мужчин), он не будет задерживать оплату (надежность и своевременность прежде всего!) и он весьма симпатичен (не факт, логики никакой, но мне так приятнее думать).
– …я надеюсь, что… – Бондаренко проткнул меня взглядом насквозь, – я надеюсь, что этот заказ мы выполним на пять баллов.
Можно подумать, кто-то в этом сомневается! Я покосилась на заострившуюся во всех местах Ларису Витальевну и хмыкнула. Да вот, есть среди нас подозрительные, пессимистично настроенные, неуверенные и мрачные личности, которые в данный момент дергают носом и ерзают на стуле. И мне кажется, эти личности однажды вступят в связь с космосом и навлекут на «Ла-Пэкс» большие неприятности в виде форс-мажора в кубе. А что? Какие мысли, такие и обстоятельства, такое и будущее…
– Андрей Юрьевич, я вас хоть раз подводила? – этот вопрос я задала с профессиональной серьезностью
– Нет, – проскрипел Бондаренко, хмуря лоб, нервно расстегивая пуговицы пиджака и отводя глаза в сторону.
И это абсолютная правда. И в этом весь парадокс! Я никогда не совершала ничего ужасного, никогда не грубила клиентам, никогда не обманывала их. Зато я предлагала то, о чем они упорно мечтали долгие годы (но боялись попросить…). Я всегда задавала вопрос: вы уверены? – и укладывалась в срок.
И никогда не втаскивала под покровом ночи в чью-нибудь квартиру все ту же голую Андромеду.
Но Андрей Юрьевич Бондаренко настойчиво ждет от меня чего-то подобного. И не только он.
«Понимаешь… – обычно начинает вносить ясность философично настроенный Середа, – ты слишком живая. Страшно подумать, что у тебя в голове. Им страшно. И даже мне иногда. Ты непредсказуема, а это всегда пугает людей. – Тут он обычно выдерживает паузу, щелкает зажигалкой и вдыхает сигаретный дым. – Они боятся твоих слов, потому что ты мимоходом можешь вскрыть правду, как консервным ножом обычно вскрывают банку зеленого горошка. Твой стоп-кран давно сорван и не работает. Они безоружны».
Слушать подобные изречения приятно, но мне кажется, я к этой философии имею весьма туманное отношение. Хотя я сильная. Очень сильная! И да, меня все боятся! Р-р-р…
К 10.15 я успела очень многое. Выпила три стаканчика кофе, показала язык по-прежнему остроугольной Глуховой, получила вслед банальное: «ненормальная» и обсудила с Середой предстоящую победу на всех фронтах – уложилась в двадцать минут. И точно в назначенное время легко и непринужденно распахнула дверь кабинета Бондаренко.
– Доброе утро. – Я выдала самую лучезарную улыбку и тут же утонула в комплиментах, которые посыпались на мою голову со стороны отчего-то порозовевшего Андрея Юрьевича. «Лучший дизайнер…», «Наташа у нас молодец…», «Самые ответственные заказы я всегда доверяю только ей…».
Да, доброе утро, мои дорогие!
Я здесь, и счастье вам обеспечено!
«Крупной рыбой» оказался приятный брюнет в темно-сером костюме, белой рубашке и навязчиво полосатом галстуке. Александр Сергеевич Листопадов.
Какая фамилия! Ах, ну почему сейчас конец ноября, а не вторая половина сентября? Это было бы очень уместно и кстати!
Листопадов.
Листопадов.
Листопадов!
Осенняя песня – бордовое на золотом, оранжевое вперемешку с уходящим зеленым. И полосочки на галстуке не просто так, не случайно… это веточки…
– Наташа, – Бондаренко вернул меня с небес на землю, – полагаю, ты сможешь приступить уже завтра?
– Если вы заняты, я могу и подождать, – мягко улыбнулся Александр Сергеевич.