Тепло твоих рук
Шрифт:
— Он не… говорил тебе что-нибудь о своих планах?
— Ничего конкретного. Он считает, что Брук-сити подло с ним обошелся.
— Разве он не прав?
— Да и нет. Да — в том смысле, что суд не был к нему беспристрастен. Нет — потому что подобное отношение со стороны суда проявляется столь редко, что никакой разумной причины ожидать ему этого не было. Если он попытается нажать на другую чашу весов, чтобы вернуть часть мяса и крови, по его мнению, отнятых у него, то с таким же успехом он может попробовать свалить груженый вагон.
Звук воды в душе прекратился. Она принялась накрывать на стол. Я вышел и присел на ступеньки заднего крыльца. Если с ним подло поступили, так это та самая
Вот где зарыта собака. Чаще всего обвинителем бывает сравнительно молодой юрист. Возможно, с политическими амбициями. А возможно, он просто желает произвести впечатление в надежде, что это поможет ему, когда он займется частной практикой. В любом случае его карьера зависит от доброй воли людей, именующих себя столпами общества, людей, владеющих магазинами, предприятиями, банками, агентствами и так далее.
Полиция производит арест, готовит обвинение, завершает расследование и передает дело прокурору. У прокурора есть небольшой магазинчик, дела в котором обычно не слишком хороши — низкие зарплаты и напряженный бюджет. И вот, в каждом случае ему предстоит решать, сколько времени и усилий уделить судебному делу. Предположим, преступление совершено близким приятелем, родственником или ценным сотрудником одного из местных бизнесменов. Прокурор представляет, что ему предстоит схлестнуться с хорошим адвокатом. Так зачем ему тратить пыл, время, силы, нести расходы на подготовку этого дела? Зачем ему тщательнейшим образом подбирать людей в состав суда присяжных, когда существующий состав заведомо признает подсудимого виновным. Зачем ему добиваться передачи дела более жесткому судье? Он может успокоить свою совесть, формально проведя всю подготовку к слушанию дела, а затем демонстрировать свой пыл и страсть, во всяком случае, внешне. Особенно он может напирать на те обстоятельства, где у защиты самые прочные позиции. Если же в ходе перекрестного допроса свидетеля защиты он заметит возможность загнать этого свидетеля в ловушку, кто станет утверждать, что он пустил перекрестный допрос по другому руслу? Если все идет к тому, что обвинительного приговора не избежать, разве не в его силах ненароком внести какой-нибудь элемент, который, после апелляции, будет рассматриваться как ошибка суда?
В случае же преступления против людей, способных прямо или косвенно повлиять на его будущее, присутствующие могут решить, что наблюдают аналогичное действо, на деле же перед ними разворачивается слушание, механизм которого построен с аккуратностью механизма баллистической ракеты. Они видят колеблющуюся защиту и противостоящее ей яростное обвинение, жесткого судью и присяжных — настолько безжалостных, насколько это смог организовать прокурор. Вы видите, как он штурмует слабые звенья защиты, как тщательно избегает случайной процедурной ошибки.
Не в каждом городе такое имеет место. Но в большинстве это так. Предположим, вы были прокурором. Предположим из государственных фондов вам выделили сумму, недостаточную для организации тщательной подготовки каждого дела. На чем вы сэкономите и на что потратите? Проблема деликатная, и затрагивает она и полицейские расследования. Если у вас не хватает времени и личного состава, чтобы раскопать до конца все дела, на каком из них вы сосредоточите усилия? Проблема не стоит так остро там, где места прокуроров занимают профессионалы, те работают более длительные сроки, и им хорошо платят. И вот когда ты натыкаешься на этого редкостного зверя — ярого защитника угнетенных и униженных, заклятого врага
В этом смысле правосудие в большей степени зависит от того, кем ты являешься, нежели от того, в чем ты проштрафился.
А Дуайт Макейрэн убил единственную дочь одного из влиятельнейших людей Брук-сити. Прошение о переносе разбора дела в другой округ было подано с опозданием, и его отклонили.
Между тем убей он в такой же ситуации и по тем же мотивам девицу сродни той, что его родитель подцепил на Дивижн-стрит, его бы, возможно, вообще не потащили бы в суд.
После окончания своего первого сезона в профессиональном футболе Макейрэн в середине января вернулся в Брук-сити с идеей завязать кое-какие деловые связи, что позволило бы ему продержаться в межсезонье и стало источником существования, если бы или когда бы он надумал порвать с Национальной футбольной лигой.
Он снял каморку в гостинице, стал разливаться соловьем на клубных обедах, раздавал интервью, делился прогнозами с местными спортивными репортерами и стал продавать страховки агентства «Атлас» вместо старика Роба Брауна, который сделался совсем ветхим и уже не в силах был ходить по клиентам. Две недели и одну проданную страховку спустя ему это разонравилось. Позднее Роб говорил, что вся эта милая затея обошлась ему ровным счетом в три сотни долларов.
Какое-то время он занимался продажей спортивных товаров. Неделю провел за конторкой в отеле «Кристофер», откуда его выгнали за пьянку. Постовые уже устали предупреждать его, когда он сломя голову носился из конца в конец города в своей голубой открытой машине, и начали вовсю его штрафовать. К тому времени он уже оброс всевозможной шпаной.
Я знал, что он стал болтаться по всяким притонам на Дивижн-стрит, но не слишком задумывался над тем, что за этим стоит, пока Лэрри Бринт не вызвал меня и, плотно закрыв дверь, не сообщил:
— Питерс тут беседовал со своим информатором по совсем другому поводу, и неожиданно всплыло кое-что о брате твоей жены Дуайте. Он в платежной ведомости Джеффа Кермера, получает каждую неделю.
Наверное, у меня был ошеломленный вид.
— Что же он делает?
— Источник Элфи сообщает, что Джефф использует его как грубую силу. Народ там этой зимой подраспустился, потому что Джефф чуть свою хватку ослабил. Так вот Макейрэн и помогает вновь на них уздечку набросить.
Я вспомнил только что поступившего в больницу пациента — владельца заведения «Брасс ринг», что на углу Дивижн и Третьей. Появившись с обоими переломанными запястьями, вывихнутым плечом, внутренним кровоизлиянием, он сообщил, что поскользнулся, спускаясь в свой погреб. Мы допрашивали его в больнице, будучи практически уверены, что даром теряем время.
— Дэйви Морриса?
— Поговаривают, что это дело рук Макейрэна и что Кермер высоко оценил работу.
— Что-то все это мне не по вкусу.
— Вот я и потолкую с Джеффом, а ты давай с самим героем.
Ничего у меня с Дуайтом не получилось. Он казался задетым, так и кипел от возмущения. Джефф Кермер — это друг. Зачем болтался в заведении Джеффа «Холидей лаундж»? Просто Джеффу втемяшилось, будто кое-кто туда приходит специально, чтобы с ним, Дуайтом, пообщаться, Джефф ему даже спиртное со скидкой продает. Ей же Богу, ни у кого он на окладе не состоит. Есть у него кой-какие планы, может, выгорит, может, и нет. Пара приятелей подбрасывают ему деньжат, чтобы он на плаву держался. Мне бы, черт побери, следовало бы знать, парень из профессиональной лиги ни в жизнь не свяжется с кем-то, кого несколько раз арестовывали за незаконные азартные игры. Такого в момент бы из лиги вытряхнули. Ну и что, что ему делали скидку в баре?