Тёплое лето в Бултыхах
Шрифт:
Возле машины стоит Лира Михална и объясняет, как все случилось. Он закрутил руль и заснул посреди озера. Проснулся, забыл что закрутил, и включил мотор. Лодка начала крутиться, его выбросило, а потом еще и лодка по нему проехалась.
«Идиот», — заканчивает Лира Михална.
Задняя дверца захлопывается.
Машина трогается с места.
Старый дедушка Коль был веселый король.
Громко крикнул он свите своей:
— Эй, налейте нам кубки,
Да набейте нам трубки,
Да зовите моих
Да зовите моих скрипачей!
Королевский замок весь в огнях.
Играют музыканты, на подносах разносят кушанья, соки, компоты. Придворные, рыцари, дамы. Все танцуют.
Но лица у них очень грустные.
С тех пор как принцессе исполнилось шестнадцать лет, каждое утро кого-то в замке находили зарезанным, и без крови.
Вначале не знали, кто такими вещами занимается. Не думали, что это принцесса, которую все любили и постоянно делали ей разные сюрпризы. Поэтому все только друг друга спрашивали: «А вы, случайно, не знаете, кто по ночам кровь пьет?» «Нет, не знаем…»
Тогда поставили дежурных, а те смотрят, принцесса ночью выходит из своей принцессиной комнаты и идет такая деловая. А утром, пожалуйста, — еще один труп. Тогда дежурные пошли и сказали королю и королеве. Но король с королевой их даже не слушали. Еще и наорали на дежурных. «Наша дочка — кисонька, золотко и пятерочница, а будете еще ябедничать, сразу вас казним, потом не обижайтесь».
А сами каждое утро стригли принцессе ногти, потому что ногти у нее росли со скоростью света, и вот они сами видят под ногтем каплю крови. А принцесса такая говорит: «А это я в носу нечаянно ковыряла!». Но король с королевой уже все поняли, откуда капля, и стали на ночь принцессу закрывать. Днем она же нормальная, гуляет, танцует, как человек, а ночью — вампира, и объяснять ей бесполезно, совести ни капельки нет. Стали ее закрывать на вот такой замок. А она на него только смеется, она и через закрытую дверь проходит, она же нечистая сила.
Тогда одна добрая фея королю с королевой говорит: «Вы ключ снаружи в замочной скважине оставляйте. А если что, ударьте ее по левому плечу, и она умрет». Королева говорит: «Нет, не могу, это я сама виновата, я так ее избаловала, все ей разрешала, а она не виновата!» Фея говорит: «Ну смотрите, я вас, как родителей, предупредила». И улетела. А вампира уже всех и в замке, и в королевстве убила, даже короля. Осталась только королева. И еще один слуга с дочкой, они вампире прислуживали, причесывали ее золотистые кудри и за продуктами ходили. Тогда вампира взяла и королеву тоже зарезала: плевать, говорит, что это родная мамочка, и захохотала. А королева при смерти позвала слугу и сказала ему и про ключ, чтобы из двери не вынимал, и про плечо. И умерла. Слуга быстро похоронил королеву, крестик поставил и пошел по своим делам. А тут уже ночь наступила, темнота, ни одного огонька, людей же кругом нет. Слуга вампиру закрыл, дочку тоже спать уложил, прочел ей сказку и сел картошку чистить. И смотрит на дверь, как принцесса выкручиваться будет. И еще чеснок, весь, какой в королевстве был, притащил на кухню. И вот часы бьют полночь, и ключ начинает медленно, медленно…
И мальчик, что играет на волынке,
И девочка, что свой плетет венок…
Леник задирает голову и смотрит в небо.
Небо белесое.
На голове у него венок. Сплела ему, пока шли. Дай, надену. А лицо у него какое-то желтое.
— Лень… Куда это мы пришли?
— Тебе здесь не нравится?
Тропа Здоровья давно кончилась.
Сосна поваленная. Сажусь, со шнурками разбираюсь.
— В кроссовку что-то попало.
Вытряхиваю, смотрю на Леника. Он уже не читает стихи.
— Лень, что у тебя лицо такое?
— Лицо? Какое? Нормальное.
— Что там про девочку закончилось?
— Какую?
— «Какую?» Которая венок.
— Да… не знаю.
— Сплела и ушла, да?.. Ну, что с тобой?
— Голова болит.
— А если на нас сейчас нападут волки, ты меня защитишь?
— Волки? Нет тут никаких волков.
— Фу, как скучно.
Беру его ладонь. Лед!
— Ты что?
— Хочу согреть.
Звук мобильного.
Вырывает руку, я чуть не падаю.
— Лепс, ты что — не отключил?!
— Подожди…
Быстро читает эсэмэску, нажимает…
— Отключил, успокойся!
Садится рядом на ствол. На лбу капли пота.
Кладет мне ладонь на колено.
— Ладно, Лепс, загулялись. Возвращаться пора.
Пытается удержать.
— Не надо. Ты мне что-то хотел сообщить?
— Когда?
— Сейчас.
— Хотел.
— Ну так сообщай.
— Слушай, а ты не устаешь?
— От чего?
— «Пошли!» «Говори!» «Садись!» «Ложись!»
— «Ложись» я тебе не говорила.
— Мне — нет.
— А… А мы, значит, Отелло?
Молчит.
— Не дождался окончания контракта? Мог бы пару дней потерпеть.
— А я контракта не нарушаю. Я тебе это все как брат говорю.
Как брат. Ну-ну. Снимаю с него венок. Верчу в руках.
Бросаю в сторону.
— Разжаловала?
— Завял просто.
Треплю его по затылку: