Теплый день

Даниэль Штиль Игоревич

и вскоре его лицо снова не выражало ничего.

— Как по мне, Эрик, ты бы давно где-нибудь там пропал или вылетел отсюда,

если бы мы не вытаскивали тебя, ты не укладываешься по времени, ты постоянно что-нибудь

ломаешь.

— А еще я ленив, но это все лучше, чем быть как вы.

— Ладно, иди уже. Ты, кажется, снова пострадал, — сказал мужчина в красном,

смотря на руку Эрика.

— А как без этого. Впрочем, путешествие было достаточно полезным.

Ситуация стала

прозрачнее. Во-первых, ясно, что ученый явно слегка странный, очень небрежный, во-

вторых, у него должно быть полно домашних животных, я видел шерсть как минимум трех

питомцев. Но там их не было. Многие вещи были в пыли, даже самые важные, без которых

не обойтись в повседневности. Если бы их кто-то трогал, пыли там не осталось.

Следовательно, он там давно не живет, но вещи не забрал и не перенес. Это тоже о нем

многое говорит.

— Хорошо, хорошо. Но, может, в следующий раз, вместо того чтобы строить выводы

о его личности, просто прибудешь пораньше? — сказал инженер.

Тем временем Эрик, чьей работой являлись путешествия в прошлое, направился

к регенерационной капсуле. После неудачно выполненной миссии он не чувствовал себя

виноватым, ведь не он выбирает место, время, координаты, его задача проще — найти

необходимый предмет и вернуться обратно. Аккуратно приоткрыв капсулу, он погрузился

в нее. Вскоре рана на руке начала затягиваться, пара минут — и никакой травмы больше

не было. Регенерационные капсулы были сравнительно недавним изобретением, за основу

была взята технология стволовых клеток, с генномодифицируемой структурой, они

практически мгновенно занимали место поврежденной ткани и принимали нужную форму.

Такая капсула могла восстановить даже самое глубокое повреждение. Эрик, находясь

в капсуле, пытался отвлечься от происходящего и не концентрироваться слишком

на событиях последних месяцев, которые с каждым новым временным прыжком становились

все менее оптимистичными. Проведя некоторое время наедине с собой, Эрик вылез

из капсулы и направился к выходу. Там его перехватил Фенрис.

— Хей, куда ты собрался? — спросил он, слегка усмехаясь.

— К Сильверу.

— Подожди, пойдем выпьем где-нибудь. А Сильверу можно и позвонить, — сказал

Фенрис.

— Я хочу его лично увидеть. А тебе разве не надо остаться с остальными? — Эрик

посмотрел вопросительным взглядом на Фенриса.

— Нет, я им особенно не нужен. Там и без меня разберутся. Так что, пойдем?

— Дай подумать. Ну что ж. Если недолго. Пойдем.

— Отлично. Тут рядом. А что там с твоей

рукой? — спросил Фенрис.

— Ничего необычного, поранился об осколок, был неосторожен. А ты как-то

слишком возбужден. Опять развлекался вчера?

— Опять.

— Понравилось?

— Ну так пошли, тоже сходи, сам оценишь.

— Нет уж, это как-то без меня.

— Ну ладно.

Они подошли к воротам, которые были практически вставлены под углом в землю.

Эрик их открыл. Они начали спускаться по лестнице вниз. Было достаточно темно, питейная

была своего рода анахронизмом, впитавшим элементы мрачности. Эрик любил это место.

Опустившись слегка под землю, они вошли в полупустое темное помещение, внутри него

стояли далеко друг от друга столы. Владелец заведения держал его для своего личного

удовольствия, также внутри него были пауки, оставлявшие по углам клубки паутины.

И, несмотря на то, что было очень жарко, помещение имело средство охлаждения, которое

работало на максимальной мощности. Место было не очень популярным, но некоторым оно

нравилось.

— Давай здесь.

— Возьмем как обычно?

— «Как обычно»? Это значит, что мы опять на ногах едва стоять будем? Ко всем

прочим различным разделениям, коих придумано великое множество в нашем мире, стоит

добавить еще одно и делить людей на тех, кто пить умеет, и тех, кто не помнит, как оказался

под столом. Я из вторых. Ты таблетку для снятия эффектов алкоголя взял?

— Да, конечно. А хотя подожди, не помню, куда конкретно ее положил, нужно

поискать. — Фенрис нащупывал таблетку в своих карманах и ,наконец, произнес: — Нашел.

— Тогда давай как обычно.

Фенрис встал, подошел к автоматам и налил две кружки, расплатившись деньгами,

которые, несмотря на общественный прогресс, прекрасно существовали, вернулся и поставил

их на стол. Затем снова пошел и налил еще две кружки. Снова вернулся. И снова налил еще

по две.

— Тебе все это не надоело за столько-то лет? — спросил Фенрис. — Я про нашу

работу.

— Надоело? Не знаю, может быть, отчасти. Но знаешь, каждый раз можно увидеть

что-нибудь новое. Порой это так увлекательно, а порой столь раздражительно. Знаешь, что

мне надоело? Инженер. Он считает себя невесть кем только потому, что осуществляет

техническую часть, — констатировал Эрик.

— Он-то да, но что с него взять, он как машина, как будто просто запрограммирован

на что-то. Хотя он ведь и есть запрограммированный, по сути, ресоциализация сделала свое