Теплый шоколад на десерт
Шрифт:
Это наверное был самый короткий перетрах в его жизни. Терапевтический секс. Боль вернулась, но сковывающее внутренности напряжение осталось в прошлом. Кэл, выдохнув что-то неразборчивое, пошевелился и немного резко вышел из Джиллиан. Это движение причинило ей сладкую боль, заставив внутренности сжаться, а по телу вновь разлилось теплое, немного болезненное удовлетворение.
— Презерватив, — запоздало опомнился Кэл.
— В верхнем ящичке тумбочки. Там есть и влажные салфетки, они более актуальны, — голос Джиллиан ровен и полон прагматизма, она перекатилась по кровати, мелькнув голой попой и через секунду вложила в ладонь Кэла вкусно пахнущую мягкую
— А душ? — немного растерянный и сбитый с толку практичностью и совсем не наигранной свободой действий Джиллиан интересуется Кэл.
— Мммм…нет, — Фостер мотнула головой, согнула ногу в колене, закрыв от Кэла обзор, прикусила нижнюю губу и несколько раз промокнула себя между ног. И быстро встала, с потрясающей грацией оправляя платье, неловко держа в кулаке скомканную салфетку, отвела руку за спину — Не хочу, — она провела ладонью по волосам, передергивая плечами, — Мне будет не уютно… Даже если рядом ты.
— Понял.
Боязнь оказаться обнаженной за закрытыми дверями в ванной там, где за ней подсматривали нормальная реакция, да и Джиллиан права, не уголь разгружали можно спокойно подождать до дома.
Кэл сел подтягивая до колен джинсы с трусами, Джиллиан скромно отвернулась, дав ему возможность привести себя в порядок. Она сама за исключением смазанной помады и взлохмаченной головы выглядела очень даже пристойно. Лишь яркий румянец на щеках говорил о недавно пережитом наслаждении и сильнейшем волнении.
Ночь проявляется в бессчетном множестве различных видов темноты. От неба цвета темно-рубинового вина, выгибающегося куполом над средиземноморьем, до призрачной пустыни, разрезанной лунным светом на острые четкие рельефы, и темноты городов, разбитой на таинственные области мрака и яркие изменчивые, словно в калейдоскопе островки блестящего света. Помотавшись по белому свету в «поисках приключений», Кэл был хорошо знаком с любой из этих ипостасей темноты. И хорошо усвоил, проверив на собственной шкуре — темнота может быть как спасительной, так и гибельной. Но нет ничего страшнее, чем темнота души.
Недавно севшее летнее солнце, согрело землю, и аромат начавшей увядать травы мешался с запахом цветов, наполняя воздух и покоем и тревогой. Над головой шелестела, танцуя на ветру, листва каштана, в шорох ветвей вплетались надоедливое пение цикад и тихие вздохи ночных птиц. От барбекюшницы тянуло сосновым дымом, хотя уже сто лет никто ничего не жарил.
Не открывая глаз, Кэл прихлебывал большими глотками неразбавленный виски, вдыхал терпкий, успокаивающий аромат ячменного солода, чувствуя, как выпитая жидкость скользила по пищеводу, обжигая и согревая, как приятное тепло растекалось по телу, хмель приятно туманил мозг и отступало напряжение, стихала боль, и черт бы его подрал, дерьмовый страх прерывал свое мозгоклюйство. Неизвестность все еще пугала, холодком заползая за воротник.
Протяжный вздох и еще один глоток виски. Вот уже второй час Кэл сидел на заднем дворе, устроившись в плетеном кресле-качалке. В своей обожаемой манере, перекинув ногу через подлокотник и используя бедро вместо кофейного столика. Виски настолько холоден, что обжигал кожу сквозь толстую джинсу, а капельки конденсата скатываясь по стенкам бокала, оставляли влажные круги на ткани.
Сделав глоток, Кэл оттолкнулся ногой от чугунных плиток, выложенных узором на земле между заросшим газоном и садовым столиком. Деревянное кресло раскачивалось с хрустким звуком,
Свет в окне спальни давно погас, дом погрузился в темноту.
«Крак—крак» — дерево по чугуну.
Из кустов внимательно смотрели два любопытных желтых глаза. Рыжий кот из дома напротив повадился шастать в гости. Крупный зверь тигриного окраса безотрывно наблюдал за Кэлом, склонив в бок ушастую голову.
— Выпить хочешь? — предложил Кэл коту, протягивая бокал с ехидной ухмылкой, — Или и для тебя я неподходящая компания?
Кот широко зевнув, показал блестящие зубищи, облизнулся с неменьшим ехидством таращась на Кэла.
— Храбрый и наглый, как я, — качнувшись вперед, Кэл налил на землю несколько капель. Кот выгибая спину, лениво потянулся и вышел на свет, жадно слизав угощение досуха. Вздернул лобастую башку, требуя еще.
— Охамел приятель, больше не получишь, — фыркнув Кэл залпом допил виски, кот вздохнув нырнул в кусты, словно понимая, что ему больше не отколется.
— Хороший котик.
— Спаивать животных нехорошо, Кэл, — теплые ладони Джиллиан опустились ему на плечи, она почти невесомо чмокнула его в макушку и, обойдя Кэла, встала перед ним, скрестив руки на груди. — Зачем? — Все еще дистанцируясь, она ждала от него ответа.
— Сам напросился, — сморщился Кэл, впиваясь взглядом в бледное лицо Джиллиан, внимательно следя за его выражением, но не увидел ни малейшей реакции, не услышал никаких признаков лжи в ее голосе, когда она, наконец, произнесла в ответ:
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею виду и не обвиняю тебя ни в чем. Ты таков, какой есть. И я люблю тебя.
Она замолчала и отвернулась от него, краем глаза Кэл успел уловить первую микроэмоцию, скользнувшую по ее лицу и застывшую в глазах – это была боль. Кэл попытался оценить сложившуюся ситуацию со стороны и осознал в это мгновенье, что даже он не может дать внятного ответа, зачем он ее снова отталкивал в такой жесткой, жестокой характерной только для него манере. Он не был уверен в причинах, а особенно в их правильности, но и смелости откровенно задать вопрос самому себе так же не хватало.
Короткая размолвка по дороге домой, внезапно разметала их в разные стороны. Как не старался Кэл не повторять идиотские ошибки, стоящие в ряд с той бесконечной чередой провалов и просчетов, что привели к краху их брак с Зоуи, но его эгоистичная натура не позволяла быть лояльным, «не высовываться» и не задавать ненужные вопросы. Он знал, что попытка надавить на Джиллиан не приведет ни к чему хорошему, наоборот, Фостер отстранится и замкнется, но его понесло. Откровенность нельзя заполучить силой и по твоей собственной прихоти, её нужно заслужить, но Кэл был слишком самонадеян и нетерпелив. И переступил черту, шагнуть за которую еще не получил прав. Кэл оставил Джиллиан одну в спальне, а сам оправился надираться виски. Днем ранее он бы просто ушел из дома с наслаждением хлопнув дверью, но перед этим успел бы сделать несколько язвительных замечаний, обыграв всю ситуацию под себя. Но он чувствовал усталость, а то, что между ними уже случилось, породило страх, и прояви он свою катастрофическую нетерпеливость, он бы больше никогда не увидел Джиллиан. Он это понял по её взгляду, по скомканности и вялости жестов. Она скованно опустилась на краешек кровати, его кровати, словно говоря « я все еще здесь, а остальное зависит от тебя», давая время подумать и сделать выбор.