Термитник. Энтомологический детектив

Юшко Петр

Тёма выскочил на улицу. По самой земле стелился промозглый туман. Было тихо, как в могиле. Тёма зябко закутался в свою «шпионскую» куртку и поглубже нахлобучил «шпионскую» кепку. Так он обычно одевался, когда было необходимо оставаться неузнанным для журналистских расследований. Тёма посмотрел направо – никого. Налево – никого. Он подумал и решил двинуться влево по улице, подчиняясь природной интуиции. Не прошел Тёма и нескольких шагов, как вдруг почувствовал чье-то присутствие. У него сперло дыхание от ужаса. Сам не понимая почему, муравей сиганул через скамейку за куст и распластался по земле. Он судорожно перевел дыхание и прислушался. Неподалеку раздался какой-то треск. Тёма выглянул между стеблей

куста на проезжую часть. Темный силуэт огромного роста медленно шагал посередине проезжей части. До муравья донесся странный леденящий душу всхлип. Существо было невообразимой формы. Огромная широкая голова болталась на тоненькой ниточке-шее. Из пасти высовывались несимметричные, толстые, и невероятно длинные жвалы. Из головы существа торчала какая-то кривая трубка, из которой опять раздался тот самый жуткий не то всхлип, не то скрип. Панцирь отливал белесым, и, казалось, само существо состояло из тумана, который клубами окутывал его почти по пояс. Тёма во все глаза таращился на чудище в тумане и вдруг понял, что это и есть Динэргат. Солдат охраны ее Величества Королевы Шираки. Безжалостный и бесстрашный убийца. Безмозглый монстр, убивающий всех и вся на своем пути. Динэргат остановился прямо напротив скамейки, за которой прятался муравей, и еще раз громко всхлипнул. Он покачал головой из стороны в сторону, внутри у него что-то забулькало и заклокотало. Тёма от ужаса закрыл глаза и окончательно перестал дышать. Такого страха он не переживал еще ни разу в жизни. Хотелось просто исчезнуть, раствориться, проснуться от страшного сна. Смерть еще ни разу не была так близко от журналиста.

Он пришел в себя и открыл глаза. Вокруг была тишина. Туман клубился белыми волнами, закручиваясь в узлы вслед за растворившемся в нем чудовищем. Муравей судорожно вдохнул воздух. Сильно пахло кислятиной и сосновой хвоей. В нескольких метрах от Тёминого дома мелькнуло в тумане что-то большое и пропало. Издалека донесся еще один всхлип. Тёма напряженно вслушивался еще несколько минут и никак не мог заставить себя шевелиться. Тело сковала слабость, челюсти мелко-мелко стучали. Он сам всхлипнул, но у него получилось не так страшно, как у динэргата, а жалко, сопливо и мерзко. Вдруг возненавидев себя за эту слабость, муравей начал потихоньку вставать. Ноги предательски тряслись. Тёма вспомнил для чего он вышел на улицу и, выйдя на дорогу, посмотрел по сторонам. Решив, что ни за какие пряники не пойдет за чудищем, муравей двинулся в том направлении, которое выбрал раньше.

Пройдя второй перекрёсток, он почувствовал, что чего-то привычного в этот раз не хватает. Он еще не смог понять, чего конкретно, когда услышал цокот копыт по асфальту. Тёма остановился и начал всматриваться в туманное марево переулка Маргариток. Появилась повозка, запряженная сонной саранчой. Наверху телеги восседала сгорбленная фигура. Тёма рванул ей навстречу и схватил кобылку за уздечку, торчащую из слюнявой пасти. На козлах груженой телеги затянутой брезентом, восседал дремлющий Колупан. Мух пробормотал что-то, но не проснулся. Тёма потащил саранчу за собой, дергая за уздечку. Тупое животное подчинилось и потащилось за тем, кто указывал путь. Через несколько минут саранча с телегой и спящим возницей встали около крыльца.

Из окна его кухни на втором этаже выглянул Стрекозя и сразу скрылся. Тёма через две ступеньки взлетел наверх.

– Ну как? – Спросил пожарник, – Кого нашел?

– Телега какая-то, – прошептал Тёма, – возница дрыхнет. Я его знаю. Таксист старый, на пенсии, частным извозом занимается. Скорее всего контрабанду таскает.

– А чего ты шепотом говоришь, – тоже перейдя на шепот спросил Стрекозя.

– Не поверишь, – ответил Тёма и вздрогнул, – такого страху натерпелся, что буду до конца жизни теперь пугаться

собственной тени. Как штаны чистые до сих пор – сам не пойму.

– Слона увидел, – усмехнулся Стрекозя.

– Какое там, – выдохнул Тёма, – динэргата. Чуть на него не налетел. Не успел бы в куст прыгнуть – уже трупом бы был.

– Да ладно, – не поверил Стрекозя, – динэргата?

– Он на улице вынюхивал что-то. Ну и страшилище я тебе скажу. Из башки трубка какая-то торчит, жвалы как у… Как у… Не знаю, как у кого. Хуже, чем у тебя, здоровенные и кривые.

– Ладно, – сказал Стрекозя шепотом, – потом расскажешь. Давай Тизу скорее в телегу положим и накроем. Я ее отнесу, а ты сумку и одеяло тащи. Подушку не забудь.

Друзья быстро собрались. Стрекозя подхватил спящую девушку на руки и быстрым шагом понес ее вниз. Муравей схватил одеяло и подушку с дивана, сумку, которую собрал сосед, и пошел за ним следом. Туман начал подниматься вверх, заволакивая все плотной пеленой. Стрекозя стоял около телеги, держа на руках Тизу, закутанную в плед, и глазами показал другу, что нужно откинуть брезент накрывающий повозку. Тёма поставил сумку на землю, одеяло зажал под мышкой и тремя свободными руками начал расшнуровывать крепко прикрученный брезент.

– Слушай, – шепотом сказал он Стрекозе, – я понял, чего сегодня тут не хватает.

– И чего? – Так же шепотом спросил пожарник, перехватив Тизу покрепче.

– Улит пропал, – сказал журналист с тревогой в голосе, дергая веревку, – вчера вечером был недалеко от моего крыльца, а сегодня его нет даже в двух кварталах от нас. Куда он мог деться?

– Может спит где-то, – махнул рукой Стрекозя, – чего тебе о нем переживать. Прилепился на подорожник и дрыхнет.

– Да, странно как-то, – пожал плечами муравей, – Тут ночью шумела компания алкашей, вот я и переживаю. Привык я к нему, что ли.

Когда ему удалось расшнуровать половину борта, он приподнял ткань вверх и втолкнул туда одеяло. В повозке стояло несколько коробок, но Тёма не разглядел в темноте, что в них. Он толкнул коробки вглубь и разложил одеяло на дне телеги. Стрекозя поднял Тизу повыше, чтобы не стукнуть ее о борт и аккуратно перевалил девушку в телегу. Тиза слегка застонала. В этот момент проснулся Колупан и вытаращил глаза на хозяйничающих в его кузове товарищей.

– Это чё такое? – Прохрипел возница бзыкнув старыми дырявыми крыльями. От удивления он явно потерял дар речи.

Тёма бросился к муху и, прыгнув на передок телеги, схватил его за горло одной рукой, а второй зажал ему рот.

– Тихо, насекомое, – страшным голосом прошептал он, делая зверское лицо, – это спецоперация по перевозке особо опасного груза! Крайне секретное задание.

– Да пошел ты, – мух попытался вырваться из рук муравья и начал дергаться всем телом, приглушенно вскрикивая.

В этот момент Стрекозя справился с загрузкой бабочки в кузов, прикрыв ее брезентом и поспешил на помощь соседу. Он взлетел на передок и сел прямо сверху на старого муха. Открыв жутчайшие жвала, он вытаращил на Колупана свои глазищи. Для пущего страха он мерзко зашипел и клацнул жвалами с таким жутким лязгом, что мух чуть не обмочился.

– Заткни пасть, несчастное создание, – прошипел Стрекозя, – я сегодня еще не завтракал.

Мух подобрал лапки к животу и захныкал так жалобно, что друзья поняли, что немного переиграли. Тёмка отпустил старикана и принялся его успокаивать, а Калверт выхватил вожжи из его рук и сдвинув несчастного возницу в сторону, хлестнул ими саранчу. Кобылка сонно всхрапнула и двинулась по улице.

– Что вам надо? – причитал мух, не слушая муравьиных утешений, – у меня груз срочный. Официальный груз. Вы обалдели что ли совсем, нападать? Я по контракту с больницей перевожу лекарства. У меня документы есть.