Тернистый путь стрельца
Шрифт:
— Так, тогда пора действовать другими методами.
— Это какими же?
— Есть у меня одна идейка.
— Ой, Маринка, даже звучит страшно из твоих уст. Что ты придумала?
— Буду петь.
— Где будешь петь?
— А вот около дома и буду петь. Долго они этого не выдержат. Они люди старых взглядов, побояться позора.
— И когда ты такую акцию планируешь?
— А сегодня и начну, чего откладывать на потом.
— Маринка, я с тобой пойти не могу. Мне ехать далеко до тебя. Я пока из
— Не переживай, я и сама прекрасно справлюсь.
— А может завтра? Я бы первой электричкой примчалась бы.
— Не, Наташка, завтра организуем акцию с плакатами. Вот ими ты и займешься.
— Маринка, какими плакатами еще?
— Наташка, да что тебе сегодня все объяснять надо? Плакаты рисуй. На них надписи: «Не дадим испортить жизнь Летке».
В трубке я услышала дикий хохот.
— Маринка, ой не могу. Ну ты и выдумщица. Откуда это в твоей голове. Слушай, а у меня у бабушки, на чердаке лежит рупор. Вот это точно пригодиться.
— Натали, а ты быстро подключаешься.
— Все, Маринка, пошла рисовать, а ты мне потом расскажи, как акция прошла.
— Конечно, потом позвоню.
Ну, раз решила, значит, назад пути нет. Надо идти петь. Я собралась, накрасилась, и поехала к дому Летки.
Ехать было долговато, но это и хорошо. Мне нужно было подумать, что спеть. Но в голове сразу всплыла песня Булановой «Женская дружба». И я решила, что она прекрасно ляжет на мой голос.
И вот стою я около подъезда, смотрю на Леткины окна и понимаю, что назад пути нет. И я начала петь. Громко, очень громко.
Люди стали вылезать из окон посмотреть на меня сумасшедшую. А я радовалась, радовалась, как сумасшедшая.
Из подъезда вышел Леткин папа.
— Марина, здравствую. Я очень прошу тебя прекрати этот концерт. Послушай, так будет лучше для Леты.
Я остановилась.
— Кто решил, что так будет лучше, вы на нее посмотрите, она же у вас до ручки дошла. Страшная, худая, да на нее без слез не глянешь.
— Марина, это не правда. Мы ее хорошо кормим. Просто мы не хотим повторения.
— Повторения чего? Это могло случиться с каждым. Она просто сильно повредила руку. Это могло случится с каждым. А вы ее, как в тюрьме держите.
— Марина, почему я должен это слушать. Прекрати, а если не прекратишь, я вызову правоохранительные органы, и они прекратят этот цирк.
— Хорошо, сегодня, я уйду, тем более у меня есть планы на вечер, но я не сдамся.
— Марина, прекрати. Родителям виднее, что лучше для их ребенка.
— Вы правы, она ваш ребенок, но замечу, она уже взрослый ребенок. Вы не сможете всю жизнь ограждать ее.
— Всю не сможем, но постараемся максимально долго это делать.
— А что потом? Молчите? А я вам скажу, что потом. Потом она не будет знать, как ей справляться со своими проблемами.
—
— Счастливо!
— И тебе всего хорошего, родителям привет!
— Обязательно передам.
Я шла по улице. На душе было поганенько. В кармане вибрировал телефон.
— Маринка, ну что там, а то я вся извелась уже?
— Ну, дела не очень. Они и правда непробиваемые.
— На завтра всё в силе или отменяем?
— Всё в силе. Ты прости, нет настроения болтать.
— Что-то случилось?
— А нет, просто удивлена, что люди не хотят слышать никого, кроме себя.
— Маринка, это нормально, для них ты такой же ребенок, как и Летка. Что ты можешь знать о жизни? А ты еще и советы раздаешь.
— Ты права. Только порой возраст не важен.
— Это мы так считаем.
— Ладно, Натусик, завтра встречаемся около Леткиного дома в семь. Я еще подключу Игоря.
— А я тогда Руслана.
— Могу тебя поздравить? Вы с Русланом все же вместе?
— Пока рано поздравлять, но мне кажется, что да. А у вас с Игорем, как?
— Не понимаю, надо он мне или нет. Всё, Наташ, пока, у меня вторая линия.
— Пока.
Второй линии у меня не было. Просто не хотелось разговаривать. За это время моя жизнь резко изменилась. Я и правда ушла из танцев. Родители дали добро на мою съемку. На всех съемках со мной была мама. Это приносило мне хороший заработок. Денег у родителей я больше не просила. С Игорем была определенная симпатия, но не больше. Он меня чем-то вроде бы и зацепил, но как-то назвать это большим, чем симпатия, я не могла. Да и разве может быть любовь в пятнадцать лет?
Наш митинг на следующий день принес гораздо, больше результата. Родители не смогли терпеть и пропустили нас к Летке.
— Привет, ребятки. Спасибо, вам огромное. Вы такие невероятные. Маринка, я и не знаю, как тебя благодарить. Я же знаю, что ты у нас под дверью сидела и родители тебя не пускали. И песни твои вчера слышала, только мне даже к окну не разрешили подойти.
— Я счастлива, что смогла. Счастлива, что все не зря.
— В комнату вошел Леткин папа.
— Девочки, мы подумали над вашими словами. И сложно признать, но кажется вы в свои пятнадцать гораздо умнее нас взрослых.
— Дело не в уме. Вам сложно, потому, что она у вас одна. Вы хотите оградить ее от всего на свете, но к сожалению, не получится. В жизни ей придется столкнуться с проблемами, и скорее всего, вы не сможете помочь ей их решить.
— А тебе, Наталья, определенно нужно учиться на психолога. У тебя просто дар.
— А я как раз и иду учиться.
— Летка, не обижайся на нас с мамой. Тебе повезло с друзьями.
— Я не обижаюсь. Я очень вас люблю.
— Спасибо, доча. Но отпускать мы пока готовы тебя только дозированно.