Терновая цепь
Шрифт:
– Джеймс, ты должен держаться. Должен, и все. Не уходи. Останься со мной.
Джеймс захрипел. Корделии показалось, что ее пронзила молния; грудь раненого приподнялась, и Кортана на мгновение вспыхнула. Он сжал руки в кулаки и медленно, очень медленно открыл глаза.
Цвета чистого золота.
– Маргаритка, – прошептал он сипло, как будто ему в горло набилась пыль. Потом, моргая, уставился на небо. – Я что… жив?
– Да, – прошептала Корделия, почему-то чувствуя соленый привкус во рту. Она смеялась, плакала, гладила его лицо – губы, щеки, глаза.
– Ты жив.
Она наклонилась и легко коснулась его губ. Джеймс поморщился, и Корделия отпрянула.
– Прости…
– Не извиняйся, – прошептал он и посмотрел на свою грудь. – Просто меня придавило весьма тяжелым мечом…
Корделия убрала Кортану; рана затянулась и зажила, не оставив следа, хотя Джеймс был весь в крови. Она услышала, что кто-то поднимается на алтарь – Мэтью. Он бросился к другу, подхватил его.
– Ты жив, – пробормотал он.
Они обменялись долгим взглядом, и Корделия поняла, что во время их пребывания в Эдоме произошло нечто такое, что укрепило связь между ними. Мэтью, казалось, мог думать только о Джеймсе – и Корделия решила, что так оно и должно быть.
– Я чувствовал это, знаешь, – сказал он, убирая локон, упавший Джеймсу на глаза. – Моя руна парабатая начала тускнеть… – Его голос на мгновение прервался, но Мэтью смог договорить. – А потом она вернулась. – Юноша поднял голову и взглянул на Корделию. – То, что ты сделала, это…
– Лейли! – прозвучал резкий, встревоженный голос Алистера.
Корделия вскочила на ноги. На алтарь опустилась тень – это крыша собора вернулась на место так же неожиданно, как исчезла. А на ступенях алтаря стояла Лилит.
Джесс никогда не видел ничего подобного и не мог представить, что такое возможно, – разве что на старинных полотнах, где изображались боги, спускающиеся на Землю. Черные тучи сталкивались, как гигантские ядра, и раздавался гул, который был оглушительнее любого земного грома.
Земля у него под ногами дрогнула, и юноша едва не упал. Дюжина зигзагообразных молний, черных, как посохи Стражей, ударила с неба. Одна, рассыпая дождь искр, попала в Военный мемориал. Вторая угодила в двери аббатства, и могучие дубовые створки едва не слетели с петель. Джесс услышал, как кто-то громко выругался; он был почти уверен, что это Уилл.
Новая молния сверкнула гораздо ближе, совсем рядом со сторожкой. Джесс попятился, а Бриджет подняла меч Блэкторнов, как будто собиралась отразить удар…
Молния ударила прямо в оружие. Клинок охватило пламя, а затем он раскололся на мелкие куски. Бриджет отбросило назад; выронив рукоять, она рухнула на мостовую, а грозовые тучи начали отступать.
Джесс шагнул к ней, пытаясь сохранять равновесие, – земля по-прежнему содрогалась. Демоны-химеры носились по двору, словно обезумевшие черные жуки. Джессу показалось, что он увидел какую-то темную фигуру, вылетевшую из собора прямо сквозь крышу и устремившуюся в просвет в облаках. Он моргнул, и тень исчезла; юноша не мог смотреть на небо, потому что с него лился чистый золотой свет. Джесс почти успел забыть его за эти долгие темные дни.
Он огляделся. Вокруг был хаос. Химеры вспыхивали, когда лучи солнца падали
– Джесс!
Он обернулся. Сквозь дождь золотых искр Джесс увидел Люси – она стояла под аркой, прижимая руки к груди. Рядом с ней была Грейс, она радостно улыбалась, и Джесс вдруг подумал, что не знает, кто именно окликнул его.
Возможно, это не имело значения. Это были два самых важных для него человека: его сестра и девушка, которую он любил.
Он бросился бежать к ним. Люси удивленно оглядывалась. Золотая пыль касалась ее лица.
– Она сделала это, – бормотала Люси. – Маргаритка сделала это. Велиал мертв. Я чувствую.
– Смотрите, – прищурившись, сказала Грейс. – Это же твои мама и папа, Люси.
И все посмотрели в сторону аббатства. Значит, ему не привиделось, подумал Джесс. Уилл и Тесса помогали Евгении и Гидеону открыть двери собора. У входа собралась толпа: Джесс заметил Габриэля Лайтвуда, Шарлотту Фэйрчайлд. Вероятно, им сказали, что Джеймс и все его друзья находятся внутри.
– Джеймс, – прошептала Люси, широко раскрыв глаза. И, несмотря на слабость, она побежала к дверям аббатства. Джесс и Грейс последовали за ней.
Лилит.
Она была высокой, холодной и белой, как мраморная колонна; длинные черные волосы спускались ниже пояса. На ней было платье из совиных перьев, которое шевелилось, когда она двигалась, и переливалось разными цветами: кремовым, коричневым, темно-оранжевым.
– Мой паладин, – произнесла она довольным тоном. – Ты действительно совершила чудо.
Корделия услышала шаги и заметила за спиной Лилит Анну и Ари. Они появились из южного трансепта и застыли при виде этой странной сцены: Мэтью, склонившегося над окровавленным телом Джеймса; Томаса и Алистера, которые стояли у подножия алтаря, глядя на Лилит и Корделию.
Вот оно, спокойно подумала Корделия. Сейчас все кончится. Она избавится от Лилит или погибнет, пытаясь освободиться.
– Я не твой паладин, – возразила девушка.
Лилит небрежно взмахнула белой, как полотно, рукой.
– Нет, ты мой паладин. Ты оправдала мои ожидания, и даже сверх того. Велиал убит, Эдом больше не подчиняется ему. Мое царство снова принадлежит мне. Разумеется, – добавила она, – твоя работа еще не закончена. Видишь ли, после смерти Велиала Асмодей обязательно захочет завладеть Эдомом. Но он еще не знает, что у меня в рабынях убийца Принца Ада! Ты выступишь против него как мой самый могучий воин, и я уверена, что ты снова одержишь победу.
Корделия быстро оглянулась. Она посмотрела на сияющий меч, лежавший на полу. На Мэтью, державшего Джеймса за плечи, на мужа, который пытался сесть, хватая ртом воздух. Его взгляд, полный холодной ненависти, был прикован к Лилит.