Терновая ведьма. Исгерд
Шрифт:
— Нет, я ведь дала Ирифи слово.
— С каких пор обещание, посуленное безумцу, чего-то стоит?
Изольда уперла руки в бока, но тут же беспомощно опустила их.
— Давай хотя бы попробуем разузнать, о каких несчастьях твердил горемычный вихрь. Он ведь хочет уберечь твою жизнь.
— Да что ты? — окрысился Хёльмвинд, вытряхивая из волос крупицы земли и осколки битой посуды.
— Пусть и делает это немного неуклюже… — Изольда все пыталась оправдать симпатичного старичка. — Прошу, не набрасывайся на него. В конце
Она потянулась к мешочку, привязанному на боку, и ветер испустил долгий протяжный вздох.
— Ох, ладно, оставь… Может, хваленые чары терновника сгодятся хоть на что-то полезное.
— Вот и славно! — Колдунья просияла, ничуть не обижаясь на заносчивый тон. — И раз мы прекратили не стоящий внимания спор, давайте лучше поговорим о драконах.
Бесстыдно подслушивавший Ирифи взволнованно встрепенулся, закувыркался в воздухе.
— О драконах? О тех, что спят в водах проклятой реки?!
— Тебе что-то о них известно? — подал голос Лютинг. Пока его жена пререкалась с негодующим верховным, он напряженно придумывал способ убраться с обугленного острова. К сожалению, тщетно.
— Сто шестнадцать мшисто-медных панцирей, фейлан! — с жаром затараторил вихрь. — Двести тридцать два крепких перепончатых крыла. Янтарные, топазовые глаза, величавые шеи… Все загублено, изъедено рыбами на дне Дахана-Пламен. Кара на наши головы за то, что не сумели уберечь крылатых! Но что мы могли — безразличные к вершащемуся во внешнем мире?
Выдергивая спутанные космы, он заметался над островом, не прекращая стенать и корчиться. Под ветряными порывами набухали целые облака черной взвеси.
— Можно им чем-то помочь? — спросила Изольда, натягивая плащ на лицо.
— Нет. В мертвые тела не вдохнуть жизнь…
— Я не хочу оживлять их. — Из-под алой ткани виднелись одни голубые слезящиеся глаза. — Лишь подарить страдальцам покой. Нет такой тюрьмы, которую нельзя разрушить, особенно если владеешь волшебством.
Пыльный вихрь неожиданно замер, закивал, не удосужившись перевернуться всклокоченной головой вверх. Костлявые колени смешно торчали из оборванных штанов.
— Твоя правда!
— Так значит, есть возможность освободить пленников? — Требовательный, полыхающий зеленью взгляд пригвоздил старичка к месту.
— Ох и страшно ты смотришь, фейлан, душа в пятки уходит!
Таальвен внутренне содрогнулся. Но на чудаковатые высказывания Ирифи никто давно не обращал внимания.
— Как избавить крылатых от мук? — подхватила Изольда. — Прошу, ответь. От этого зависит наша судьба!
Старичок моргнул, глубокомысленно послюнявил палец и, подлетев к принцессе почти вплотную, объяснил поучительно:
— Во власти терновника давать жизнь и отнимать. Когда колдовские ветви завьются погребальным узором и напитаются чернотой, когда шипы прорастут сквозь чешуйчатую плоть и полую
— Что? — Изольда не поверила своим ушам. — Ты предлагаешь начисто стереть их с лица этой земли? Но как сотворить такое со ста шестнадцатью телами, хаотично разбросанными по всему дну?
Вихрь взлетел к небесам, поведя костлявыми плечами. По всей видимости, разглагольствовать ему наскучило.
— Пусть катится к буранам, — пожелал Хёльмвинд вслед. — Все равно в его блаженной болтовне правда и выдумка так перепутались, что концов не найти.
— Думаю, насчет власти терновника он не сочинял. — Принцесса решительно распрямила спину, обвела глазами кольцо глубокой реки. — И раз иных догадок на сей счет не сыскать, предлагаю проверить.
— Хочешь запрудить реку сливовыми зарослями? — уточнил Таальвен Валишер, утаптывая ногой пепел.
Изольда кивнула. Раньше ей не доводилось делать подобное, и лишь боги ведали, хватит ли мочи использовать нужное количество магии. С другой стороны, шипастые побеги не раз возводили стены вокруг нее по собственному желанию. Значит, творить такое им не составляло труда.
— Я пойду с тобой, — вдруг заявил Лютинг. — Постою за спиной, пока ты будешь колдовать.
По настойчивому тону принцесса поняла: муж ее опасается, как бы могущество терновника не захлестнуло колдунью. Ведь его понадобится много, а тьер-на-вьёр, терпеливо ожидающая шанса вырваться на свободу, всегда настороже.
— Хорошо…
Нельзя сказать, что от неусыпного присутствия Таальвена Изольде становилось легче. Напротив, руки и ноги немели, в горле словно застревал плотный тугой комок. Но совладать с невидимой ведьмой получалось намного лучше. Так что пускай сторожит…
Северный ветер предусмотрительно отошел подальше. Магия терновой колдуньи неизменно вызывала у него смятение и трепет. И как бы Хёльмвинд ни желал помочь, интуиция заставляла убраться подальше, когда голубые глаза принцессы заливало теменью. Уж лучше он понаблюдает за Мак Тиром, в который раз отважившимся крутиться под носом у ворожащей девушки, — невероятное безумство, на которое нельзя смотреть без восхищения.
— Готов? — полюбопытствовала Изольда буднично, словно собиралась ловить рыбу или купаться.
Таальвен кивнул, вслед за женой отправляясь к речной каемке. Как только подошвы их сапог коснулись мокрого песка, из глубины вынырнул бдительный драконий князь.
— Я должна поговорить с тобой, — крикнула колдунья, и страж Дахана-Пламен поманил ее на глубину чешуйчатой рукой.
— Ну, пойдем, — промолвил Лютинг, беря спутницу под локоть. В башмаках у обоих тут же премерзко захлюпало. Едва высохшие одежды вновь пропитались влагой.