Терновый Оплот
Шрифт:
— Принято к сведению, — отозвалась Бронвин. — Что дальше?
— Ну, мы вернём игрушку. По их следам даже слепой сумел бы пройти. Орки забились в какие-то пещеры в предгорьях.
— Нас только двое, — заметила она. — И паладинов из Саммит Холла мы точно не можем просить о помощи.
— Тут я с тобой согласен, — ответил Эбенайзер. — Дай я немного подумаю.
Они замолчали, пока дварф не прикончил свой суп.
— Похоже, здесь вполне неплохое местечко. Никто не хочет покидать свой дом. Может, им и не придётся. Но сначала нужно раз и навсегда избавиться от этого
Проходившая мимо эльфийка замерла, услышав эти слова. Она резко уселась рядом с ними и отбросила густые светлые волосы с лица.
— Расскажи нам, как.
Дварф окинул её взглядом.
— Вы только что сражались. Уже готовы к новой драке?
— Расскажи, как, — повторила она.
* * * * *
Жители деревни принялись за работу, следуя указаниям Эбенайзера. Теперь, когда эти фермеры с мрачной решимостью собрались отстоять свой дом, пошли в дело навыки, которыми они пользовались в мирной жизни. Некоторые расставляли на улицах капканы, другие рыли глубокую яму в центре деревни. На утренней охоте добыли кабана, который теперь жарился на костре под открытым небом, чтобы ветер уносил аппетитный запах в сторону холмов — сигнал для разведчиков-орков, что в деревне ещё осталось что-то, достойное грабежа. Несколько местных остались в деревне, чтобы подготовиться к новому набегу. Но не Кара. Она неохотно согласилась вернуться в Башню Чёрного Посоха и дожидаться Бронвин там. Как бы ни было грустно расставаться с девочкой, Бронвин не могла рисковать, оставляя ребёнка со столь малочисленными защитниками.
Когда деревня была готова, дюжина желавших сражаться эльфов и полуэльфов выдвинулась в лежащие к югу от поселения холмы.
Наконец Эбенайзер дал знак остановиться.
— Скоро сумерки, — тихо, лишь чуть громче шёпота сказал он. — Налётчики будут сновать вокруг, желая начать пораньше. Остальные по-прежнему будут спать. Вы знаете орочьи логова.
Эльфы кивнули. Бронвин вспомнила о том, что ей рассказывали. Как правило, логово представляло собой цепочку пещер. Воины спали ближе ко входу, за местом их ночёвки хранились съестные припасы и оружие. Наконец, молодняк обитал в самых глубоких и безопасных пещерах.
Эбенайзер сдвинул какие-то булыжники и протиснулся в узкую пещеру. Один за другим
эльфы полезли следом. Бронвин на четвереньках проползла сквозь непроглядный мрак. Тоннель постепенно расширялся — по крайней мере, так ей казалось, потому что она больше не чувствовала стен по бокам. Бронвин услышала впереди глухой удар и орочий всхрип. Эбенайзер нашёл часового и позаботился о нём. Она была почти рада своему ограниченному зрению, когда огибала тело. Ей и так довелось видеть слишком много смертей.
Проход начал подниматься, извиваясь вверх, к каменному своду. Они вышли на выступ, нависавший над отведённой под хранение пищи и оружия пещерой. Пригнувшись, они выглянули за край, рассматривая логово.
Как они и ожидали, воины-орки готовились к новому набегу. Это были мерзкие существа, выше большинства мужчин, с толстыми шкурами болотных цветов — зелёного, коричневого, серого. Некоторые надевали кожаные
Орки покидали пещеру волнами по нескольку особей за раз. Воины Эбенайзера дождались, пока не осталось всего десяток существ. Каждый из эльфов выбрал себе цель, сообщая об этом выразительными жестами. Эбенайзер жестами сосчитал до трёх — и эльфы прыгнули.
Бронвин вздрогнула, когда они врезались в орков, захватив тех врасплох и заставив намного превосходивших их размером существ попадать на камни. Большинство поразило намеченные цели ножами или кинжалами; остальные вскочили с оружием в руках и добили избранных врагов несколькими быстрыми ударами.
Из внутренних помещений донёсся шум, и оттуда выбежала новая волна орков. Некоторые были перевязаны и хромали, были среди них самки и беззубые старики, но у всех было оружие и готовность его использовать.
Бронвин повернулась и соскользнула вниз по пещерному склону, чтобы присоединиться к сражению. Ей в руку попал брошенный камень — с достаточной силой, чтобы она разжала хватку. Она рухнула вниз и приземлилась прямо в руки Эбенайзера.
Он взвесил её, будто удивляясь, какая она лёгкая, а потом поставил на ноги.
— Деревенские здесь справятся. Мы с тобой пойдём вглубь, — сказал он.
Бронвин кивнула и направилась за ним, держась за стену пещеры и приготовив нож.
Дальняя пещера была практически пустой. На страже стояли две орчихи, а к дальней стене жались три уродливых, желтокожих детёныша, определённо принадлежавших к мужскому полу. Эбенайзер нагнулся и подобрал пригоршню небольших камней. Со смертоносной точностью он бросил первый, потом второй — и попал взрослым орчихам прямо между глаз. Глаза самок сошлись к переносице, и они упали.
Молодняк оглушительно завыл. Эбенайзер помрачнел и повернулся к Бронвин.
— Забирай то, что тебе нужно.
Она оглядела тускло освещённую пещеру. Бронвин не ожидала встретить здесь такой порядок — шкуры для сна аккуратно сложены с одного бока, для костей и других отходов специально отведена треснувшая бочка. В каменной стене были вырезаны небольшие полки. Там стояли орочьи сокровища. Бронвин заметила множество украденных игрушек. Её взгляд обшарил пещеру, выискивая нужную: подробную модель осадной башни. Та стояла посередине одной из полок, прямо над съёжившимся детёнышем.
— Вон там, — сказала Бронвин, указывая пальцем.
Она шагнула вперёд, но Эбенайзер схватил её за руку.
— Возвращайся с остальными. Дождёшься меня у входа в главную пещеру. Тебе не стоит видеть то, что я собираюсь сделать, — мрачно сказал он.
У Бронвин заныло сердце от дилеммы, с которой столкнулся её друг. Она подозревала, что прагматичный дварф не может позволить трём потенциально опасным врагам вырасти в настоящую угрозу, но глубокая любовь Эбенайзера к детям — будь они дварфийскими, человеческими или даже орочьими — делала и без того трудную задачу ещё ужаснее. Она с трудом сглотнула.