Терпеть тебя не могу
Шрифт:
К этому все близилось. И мне даже методом безобидного обмана удалось вытянуть из неё обещание, и на этой дискотеке все должно было сложиться. Даже бетонные плиты сносят, девочка моя. И твою снесем. Было бы желание. А оно есть. Безусловно есть. Чертовское желание зажечь огнём эти милые глазки.
До дискотеки я решил ее больше не доставать и не навязываться. Пусть отдыхает, а вечером мы продолжим. И вроде бы все шло по плану, но по факту катилось к чертям.
Охренеть, как меня ломало в этом ожидании. Меня тянуло к ней какими-то непонятными силами. Все глаза сломал
После ужина я как последний идиот стартанул в комнату наводить марафет. Оказаться первым у дверей развлекательного корпуса было бы слишком позорно. Да и какой дебил идёт так рано на дискотеку?
— Ты какого ещё не собрался? — кинул я в Бойцова подушкой, пока он хохотал как придирок, разглядывая в телефоне какие-то видюхи.
— Ты время видел? Она только началась минуту назад, все нормальные люди только через час подтянутся, а пока пусть школота развлекается.
— Музыку послушаем. В комнате уже осточертело сидеть.
— Да-да, — задумчиво промямлил Даня, не вынимая глаз из телефона. — Просто одна лисичка пробежала, хвостиком махнула, и наш Темыч поплыл. Места себе не находит.
— Да пошёл ты!
Бойцов неожиданно убрал телефон и сел на кровать, вперив в меня насмешливый взгляд:
— Тем, ты ведь реально стелишься под ней, как прыщавый девственник. Скоро превратишься в лужицу перед ее сапогами.
— Это все временно. Вот дожму и пошлю к черту.
— Уверен, что получится? — как-то недоверчиво спросил друг, а я лишь твердо прибил свой ответ взглядом. — Окей. Не лезу, — поднял кверху руки, отступая.
И вот уже через пол часа мы оба стояли у сцены, заняв удачную позицию, где отлично просматривался весь танцпол. А ещё через пол часа ничего не изменилось, только я устало облокотился плечом на стену, продолжив оглядывать толпу каким-то одержимым взглядом, пока Бойцов зажигал в женском кругу.
Окей. Подождём ещё.
Один медляк. Второй. Два моих отказа. Четыре.
Я потерял уже счёт девчонкам, что подходили ко мне с приглашениями, а я все как дурак стоял, подпирая стены, и ждал, когда в дверях появится она. Как ненормальный дёргался каждый раз, когда она открывалась. И, черт возьми, не мог поверить, что она опять меня бортанула. Опрокинула. Скинула на обочину. И это просто выводило из себя.
Чертова Милка! Засела занозой и царапала мне душу.
Уже мысленно представлял, как буду ей мстить. Вот только счёт сравняю.
Бойцов уже куда-то слинял. Большая часть танцпола тоже, потому что диджей объявил последнюю медленную композицию.
А я все стоял, судорожно потирая лоб и усмехаясь, как кретин, своему новому провалу.
Стоял до последней минуты, до последнего человека, до последних строк песни:
«Может это я плачу за все сердца что я разбил?
Прошу останься образом, в тумане моим компасом
Со мною пой, со мною пой ночами вполголоса».
Macan — Останься образом.
Как только закрыл за собой дверь комнаты, не смог сдержать дикий смех, признавая ее хорошую игру
Как же, мать вашу, я был зол! От злости я даже стал весь горячий, и вместо кровати, упал в упор лёжа, доводя себя до изнеможения. Чтобы только не дойти до женского крыла, чтобы не переворошить все женские комнаты в поисках этой зазнобы. И не вытряхнуть наружу все ее холодное равнодушие. Сжать в руках эту тонкую талию до хруста, до крика, чтобы почувствовала, как я херово сейчас себя ощущал.
Так Херово, что в понедельник даже приперся на эти гребаные уроки, которые до этого времени прогуливал в надежде отчислиться из этого чертового лагеря.
Теперь мои планы кардинально поменялись. Теперь я буду всегда рядом! Ещё ближе. Ещё чаще. Терпи и привыкай, красавица.
Глава 14
Алиса.
Воскресенье — единственный день в лагере, когда нет абсолютно никаких занятий. День, когда каждый мог заниматься тем, чем хочет. Кто-то повторял домашку, кто-то читал, а кто-то просто весь день валялся в постели. Я, с разрешения Ларисы Романовны, провела три часа в спортивном корпусе и, наконец, подарила телу долгожданную тренировку. Немного размялась, потянулась и словила настоящий кайф. Я скучала по танцам, как никогда. Каждая клеточка в движении вновь оживала и, наполняясь кислородом, благодарила меня за предоставленное удовольствие.
Бесконечные прыжки, повороты, вращения. Музыка уносила все выше, а ноги все реже соприкасались с полом. Было полное ощущение полета, я не танцевала, а парила где-то в воздухе, преодолев гравитацию.
И только когда силы окончательно меня покинули, а пульс вымолил остановиться, я села на пол и тяжело задышала, встретив приятную усталость с довольной улыбкой.
А потом был душ. Вечерний просмотр фильма, который крутили в развлекательном корпусе для всех желающих. И только на ужине я поняла, что сегодня весь день не видела Артёма.
Где он?
Обвела взглядом столовую в поисках знакомой фигуры, которая обычно меня преследовала, но не нашла. За столом не проронила ни слова и совсем не слушала рассказы подруги, потому что зачем-то продолжала гулять глазами по залу.
Может он решил объявить забастовку?
А мне не все ли равно?
Или уехал?
«Так даже лучше!» — подумала я и с какой-то неестественной злостью начала накалывать овощи на вилку. Куда-то пропал весь аппетит, я даже перестала чувствовать вкус еды, которая попадала мне в рот, ощутив какое-то слабое потрескивание в груди с разрастанием легкой паники.
Это странное состояние не отпускало меня весь оставшийся день. Я впервые хотела сама нарваться на встречу, чтобы избавиться от этого непонимания. Или найти любое доказательство своим предположениям, чтобы убедиться, что мне больше ничего не угрожает. Что его в этом лагере больше нет. Именно поэтому провела весь вечер не в комнате, а в холле, играя с отрядом в какие-то дурацки настольные игры. Веселилась, смеялась, но то и дело косилась в сторону мужского крыла. А он так и не появился. Уехал!