Терпилы
Шрифт:
– Давай ближе к теме! – нетерпеливо перебил Михаил Петрович. – Обойдемся без прелюдий!
– Ну ладно, – согласился Хусейнов. – Если ближе к теме, то войну вы проигрываете. С нашей командой вам вовек не справиться. Сравни хотя бы потери! Рано или поздно мои джигиты вырежут твоих ребят поголовно!!!
– Тогда к чему этот балаган с переговорами? – хмуро проворчал Костюков.
– А вот к чему, – сузил глаза чеченец. – Как я уже упомянул вначале – мы оба люди деловые, а война шутка дорогостоящая, большая помеха нормальному ведению бизнеса. Врать не стану, сперва мы хотели попросту стереть вас с лица Земли, но потом я передумал.
Михаил Петрович с трудом удержал готовую сорваться с языка ехидную реплику. Он прекрасно осознавал – Хусейнов передумал отнюдь не из гуманистических соображений. Да, действительно, баланс потерь пока не в пользу костюковцев, но и черным изрядно досталось. Особенно от ментов. И еще не известно, чем все закончится!.. Вместе с тем Концерн понес крупные финансовые убытки: торговля героином застопорилась, в публичных домах царит паника – бандерши и девицы опасаются налетов горцев. Поэтому... Гм! Пускай чурка выскажется!..
– Я предлагаю покончить с враждой и дальше работать совместно! – поразглагольствовав минут пять о собственном великодушии, вдруг выдал Расул Магометович.
– Ин-те-ресно! А каковы будут условия?! – пристально глядя на него, осведомился Костюков.
– Мы обеспечим большую часть силового прикрытия – раз, – загибая пальцы, начал перечислять Хусейнов, – открываем новые каналы поставки, два! Предлагаем пару надежных банков, три. Быстро и эффективно решаем разные деликатные проблемы, четыре!.. Вы же гарантируете прочную милицейскую «крышу», предоставляете в наше общее пользование свою сеть сбыта, а также берете на себя основную заботу по отмывке денег через благотворительный фонд «Филантропия». Делиться будем так: вам тридцать процентов чистой прибыли, нам семьдесят... Да погоди, погоди, не горячись! – перехватив злобный взгляд Костюкова, замахал мохнатыми руками Хусейнов. – Сперва посмотри, какой получается общий оборот!
Тут он протянул Михаилу Петровичу листок бумаги, испещренный колонками цифр.
Несколько минут Костюков напряженно размышлял. С одной стороны, согласно математическим выкладкам чеченца, тридцать процентов в новых условиях (в основном благодаря дополнительным каналам поставки) значительно превышали прежние доходы Концерна. С другой – не хотелось лишаться самостоятельности, превращаться, по сути, в придаток чеченской группировки. Но... в то же время продолжение войны требовало огромных затрат и, главное, могло непосредственно угрожать жизни самого Михаила Петровича!!!
– В целом приемлемо, – тщательно взвесив «за» и «против», вымолвил, наконец, он. – Правда, имеется серьезная загвоздка: вы забрали у нас пятьсот тысяч долларов плюс товар. О каком сотрудничестве, при таком раскладе, может идти речь?!
– Не расстраивайся, дорогой! – расплылся в улыбке Расул Магометович. – Деньги и наркотики мы обязательно вернем! Только... есть одна небольшая проблема. Видишь ли, Михаил, твой отморозок Елдашев повинен в смерти моего брата Али. У нас, у вайнахов, родственников любят, ценят и никогда не прощают их убийства! Кровная месть! Законы гор!!!
– Все ясно! – ответно улыбнулся Костюков (с невероятным внутренним облегчением, кстати). – Откровенно говоря, этот балбес мне тоже опротивел!
– Выходит, мы поняли друг друга?! – хищно встрепенулся Хусейнов.
– Ага, поняли! – подтвердил Михаил Петрович. – Сегодня вечером я передаю тебе Елдашева, ты возвращаешь похищенное,
– Вах! До чего же приятно иметь дело с разумным человеком! – расцвел Расул Магометович, подумав одновременно: «Шакал ты паршивый! За бабки кого угодно сдашь! Зарезать бы тебя, сволочь! Но, к сожалению, мне слишком нужны твои связи!!!» – Когда и где встретимся? – вслух спросил он, дружески пожимая протянутую Костюковым руку.
– Я позвоню в течение двух часов, – поднимаясь из-за стола, пообещал Михаил Петрович.
Костюков заманил Елдашева за город, на дачу (якобы для срочного секретного инструктажа); обменял приближенного на доллары и героин, сердечно попрощался с Хусейновым и отбыл в сопровождении милицейского эскорта. Попавший в лапы к чеченцам Валентин умер в нечеловеческих страданиях, растянувшихся в общей сложности примерно на сутки. В конечном итоге его обезображенный, растерзанный труп утопили в яме с жидким навозом у заброшенного коровника, на краю глухой, малолюдной деревушки в Н-ской области. Местные жители ничего не знают о случившемся. Тем не менее, с тех пор они почему-то обходят коровник стороной. А в периоды полнолуний там жутко воют по ночам то ли волки, то ли одичавшие собаки, то ли кто-то еще...
Часть II
Большое плавание
Глава 1
Г. Н-ск. Среда, 5 июня 2002 г. 19 часов 35 минут
Сегодня популярный среди нуворишей, супердорогой ресторан «Капуцин» был закрыт для посетителей. На дверях висела табличка «Спецобслуживание». Подступы к зданию охраняли наряды милиции с автоматами. Внутренние помещения – частные секьюрити в оттопыренных пистолетными кобурами однотипных костюмах. В блистающем великолепием банкетном зале отмечалось знаменательное событие: сорокадвухлетие известного российского предпринимателя, хозяина нефтяной компании «Фобос», обладателя двадцати пяти процентов акций торгово-промышленной корпорации «Агасфер», совладельца фармацевтической фирмы «Панацея» и соучредителя «Лабаз-банка» Михаила Петровича Костюкова.
Длинный стол, уставленный изысканными яствами и бутылками с коллекционными винами; проворные, улыбчивые официанты; тихая, ненавязчивая музыка, запах хорошего табака...
Слева по центру зала располагался облицованный камнем бассейн с небольшим фонтаном. Справа возвышалась подсвеченная прожекторами эстрада. В данный момент пустая, но полностью подготовленная к использованию. Знаменитый цыганский ансамбль «Чавэлла» должен был появиться там попозже, когда гости основательно разогреются спиртным и возжелают лирики.
Празднование проходило в довольно узком кругу: сам виновник торжества с супругой Илоной Дмитриевной, три его ближайших деловых партнера, несколько финансовых воротил да парочка крупных государственных чиновников. Часть приглашенных явились с женами, часть с любовницами, приличия ради именуемых «секретаршами». Мужчины в элегантных костюмах вели между собой негромкие, степенные разговоры. Благоухающие духами, сверкающие бриллиантами дамы лениво обменивались великосветскими сплетнями и исподтишка оглядывали друг друга, старательно выискивая во внешности или одежде соседок по столу какие-либо изъяны.