Терра инкогнита. Книга 2
Шрифт:
Наша задача заключалась во взятии объект под наружное наблюдение, с последующим выявлением места встречи и лица, пришедшего на нее, а также фиксацией момента передачи материалов.
Перед этим был проведен самый тщательный инструктаж и во главе с руководителем занятий на автобусе «ПАЗ» с затененными окнами мы выехали в город.
Наблюдение за объектом должно было осуществляться так называемыми бригадами, то – есть группами слушателей в количестве трех человек, один из которых являлся старшим.
При
По условному сигналу мы должны были меняться местами в целях исключения расшифровки наблюдения.
Следует отметить, что до начала занятий нас ознакомили с целым рядом специальных приемов и ухищрений, которые использовались разведчиками и их агентами в целях выявления слежки, а также ухода от нее.
Первой бригаде слушателей, в которой находились Мазаев, Нечай и я, «шпион», оказавшийся довольно пожилым и тщедушным старичком с бородкой, был передан под наблюдение в многолюдном здании ГУМа.
Тот не спеша прогуливался перед расположенным на первом этаже, окруженным зеваками, бьющим фонтаном.
– Да, этого Хоттабыча мы точно не упустим, – самодовольно сказал Вовка.
– Главное, чтобы он по дороге не развалился (потер я руки).
Бригада потеряла объект через несколько минут наблюдения и, не солоно хлебавши, вернулась в стоящий неподалеку в переулке автобус.
– Ну что, лопухнулись? – спросил инструктор.
– Очень уж шустрый попался,– пробурчали мы, усаживаясь на сидения.
После этого, по его указанию, подъехали к скверу напротив Большого театра, где в окно узрели Хоттабыча, мирно читающего газету на одной из скамеек.
Из автобуса незамедлительно была выпущена вторая бригада, которая к ее чести, в течение примерно получаса сопровождала объект, двигавшийся в сторону улицы Горького, где тоже потеряла его в районе подземного перехода.
Очередной, коварный старикан был передан под наблюдение на станции метро «Площадь революции», где стоя на платформе, он с интересом рассматривал бронзовую фигуру матроса с наганом.
Наученные горьким опытом своих предшественников, которые, по их мнению, слишком далеко отпускали объект от себя и, пользуясь царящим на станции столпотворением, наши ребята подобрались к ведомому практически вплотную.
Судя по поведению, он явно собирался удрать от них на очередной, въезжающей на платформу электричке. Так на первый взгляд все и выглядело.
Поезд с гулом ворвался на станцию, лязгнули открываемые двери, и в них хлынул поток пассажиров. Одним из последних в вагон втиснулся и объект. Бригада наших едва успела заскочить в следующий.
– Осторожно, двери закрываются! – пропела магнитофонная запись,
Следующую бригаду Хоттабыч с позором расшифровал при посадке на эскалатор. Двигаясь в потоке пассажиров следующих на выход, у самой кабины дежурной, он внезапно отошел в сторону и стал внимательно рассматривать столпившихся за ним пассажиров.
Поскольку подниматься по эскалатору наблюдаемый не спешил, а потерять его в очередной раз и «расшифроваться», слушатели не желали, они попытались выбраться из движущейся в соответствующем направлении толпы, что повлекло возмущение и брань пассажиров.
В конечном итоге, поддавшись неудержимому давлению толпы, ребята оказались на эскалаторе, который унес их от ухмыляющегося объекта.
Последнюю бригаду зловредный старик навел на наряд милиции, которому сообщил, что его преследуют хулиганы. А пока стражи порядка разбирались, что и как, объект вновь испарился.
К вечеру все мы были предельно измотаны и наскоро перекусили в автобусе заранее припасенными бутербродами.
– Вот таков хлеб сотрудников наружного наблюдения, – улыбаясь, сообщил нам инструктор. – А этот, как вы его называете старичок,– подполковник в отставке, в прошлом «оттоптавший»* не одного разведчика – дипломата.
Далее начался завершающий этап занятий, на котором мы должны были зафиксировать момент получения объектом секретных документов от его помощника.
Он происходил в час «пик» в экспресс – кафе «Зеленый огонек» на улице Горького и тоже оказался для нас плачевным.
Ни одна из запускаемых в зал бригад не смогла уловить этот момент.
А ларчик просто открывался.
В руке помощника, в роли которого выступала миловидная и тоже пожилая женщина, находились две свернутых в трубку газеты, одна из которых была вставлена в другую и немного выступала из нее.
После завершения встречи, отходя от стойки, за которой они пили кофе, женщина проходила мимо объекта, держа руку с газетами опущенной вниз, а он в этот момент выдергивал внутреннюю газету из внешней. Причем делалось это виртуозно и ни в одном из повторов нами не фиксировалось. Вот что значит класс работы.
Но, как говорят, опыт и практика дело наживное, а мы их только нарабатывали и верили в свои силы.
Как я уже упоминал, на занятия мы, как правило, ездили в форме. Но если слушатели других групп, облаченные в щегольские мундиры курсантов – связистов, обычно не привлекали особо пристального внимания москвичей, а тем паче, комендантских патрулей, то с моряками дело обстояло намного сложнее.