Terra Mirus. Тебе не кажется
Шрифт:
– Кстати, ты почему нам ничего не рассказала? – спохватилась Июлия. – У тебя жизнь ключом эти три дня била, а ты молчишь!
– Так и у вас тоже, – улыбнулась в ответ Илона. – Надо просыпаться и собираться вместе. Я тоже очень хочу послушать про тетку, у которой от проклятья язык распух. Ну, и обсудить, что дальше делать. Потому что есть у меня нехорошее ощущение, что мы можем сменить шило на мыло…
– Это как? – не понял дракон.
– А так, что вместо белобрысых нас будет сжигать на площадях ваше племя, а работать мы будем на соколов, да на дворфов, только первые вдобавок начнут похищать всех мало-мальски
– Нет, не будет такого, – Айрел аж замер. – Даже не думайте об этом! Нам своего мира хватает, зачем еще ваш? Придумывайте сказки, пишите их, читайте детям – нам больше ничего не надо.
– Правда? – Ксана тоже остановилась и зловеще прищурилась, а затем ткнула дракона пальцем в грудь. – А ну, поклянись! Не верю, что нет у вас никакой страшной клятвы, которую вы не можете нарушить. Мамой, королем, яйцом, из которого вылупились, неважно.
Айрел, от напора девушки вжавшийся в стену, вдруг выпрямился.
– Клянусь, – твердо и уверенно заявил он. – Я, Айрел из рода Багряных, клянусь памятью наших малышей, навсегда оставшихся в сокровищнице, что никто из нас не замышляет захватить Землю и поработить вас. Мы только хотим выгнать белобрысых и вернуть силу и магию, которую давали нам ваши песни, фильмы и сказки.
На протянутой ладони вспыхнул, затанцевал и через несколько секунд погас огонек.
– Смотри мне, – погрозила Ксана. – Если соврал, я тебе не только хвост, но и уши оторву.
– Мне незачем вам врать, – ответил дракон. – Я не принадлежу к королевскому роду, но являюсь одним из советников Мангуса Громовержца. И регулярно бываю с дипломатической миссией как у соколов, так и у дворфов. Никто не хочет захвата вашей планеты. Мы просто устали от энергетического голода.
– Верим, – кивнула Илона. – Надеюсь, все у нас получится…
И на этом их грубо прервали. Вылетевшая из-за угла Эльза меньше всего походила на холеную и спокойно-равнодушную красотку, которой была еще час назад. Рыжие волосы разлохматились, подол платья был уляпан в грязи, глаза красные, то ли от тревоги, то ли от злости.
– Вы! – заорала она, кидаясь к девчонкам. – Кто из вас трогал яйцо в пещере?!
Девчонки вздрогнули и синхронно уставились на Илону. На долю секунды, а затем отвели глаза.
Но драконица все поняла без слов.
– Я не хотела… – начала было оправдываться Илона.
Эльза посмотрела на нее в упор, и взгляд этот был страшен. Затем она схватила Илону за руку и потащила за собой. Хватка Финиста до этого показалась детской забавой.
«Только бы не убила на месте, – обреченно думала Илона, с трудом успевая переставлять ноги: драконица летела по коридору, едва касаясь земли, и человеческая ипостась ей совсем не мешала. – Вот обидно будет помереть не от руки правителей, которым хотя бы дала отпор, а по собственной дурости… Жалко детишек стало? Вот и пожалела».
Двери в пещеру были распахнуты настежь.
А в усыпальнице, в которой до этого не было ни единого звука, надрывно звенел детский плач.
Вся пятерка рванула внутрь одновременно и едва не застряла в дверном проеме. Айрел вдобавок споткнулся об порог и чуть не рухнул на землю. Но Илона этого уже не увидела. Она замерла над знакомой грядкой в трех шагах от входа.
Багровое яйцо раскололось пополам, одна половинка при падении треснула на более мелкие кусочки. А во второй, жалобно всхлипывая, лежал в красноватой жидкости младенец. Сморщенный, с еще не отсохшей пуповиной, со смешным рыжим чубчиком на лбу.
– Как? – только и спросила Илона, падая на колени в рыхлую землю около скорлупки.
– Не знаю, – прошептала Эльза. В глазах ее стояли слезы. – Это ты мне расскажи. Почему ты трогала именно это яйцо? Почему вообще трогала его?
– Если бы я знала. Я просто присела рассмотреть их поближе, и вот этого мне стало особенно жалко, я прикоснулась к нему, а оно теплое, почти горячее… Я просто гладила его!
– Просто… гладила? – спросила драконица, глупо улыбаясь. – Илона, они не могут быть теплыми здесь, в пещере. Инкубатор остыл много лет назад.
– Ты хочешь сказать, что я кукушечкой поехала и мне все это примерещилось?! – возмутилась Илона. – Или что вру вам?
– Она хочет сказать, что яйцо стало теплым именно для тебя, – прошептал откуда-то сбоку Айрел. – Вероятно, ты каким-то образом пробудила его к жизни.
– Иди ты! – открыла Илона рот от изумления. – Не может такого быть! Я же просто человек! Как я могу сделать подобное?
– Хотел бы я тоже знать, – тихо сказал дракон. От его ехидности и смешливости не осталось и следа. – Может, мы ошиблись в тебе, и ты не человечка? Но какая раса может пробудить то, что давно уснуло? Или магия? Так в тебе нет и капли, мы бы с сестрой почуяли…
– Ребята, я не специалист, конечно, но ему явно худо. Точнее, ей, – Ксана склонила голову над скорлупой. – Это девчонка. И с ней что-то не так. Давайте потом все остальное обсудим.
В подтверждение ее слов малышка громко хныкнула и начала меняться, крохотные ручки и ножки покраснели и покрылись чешуей, а сморщенное личико начало вытягиваться. Но метаморфоза тут же схлынула назад, до исходной точки. Девочка вздрогнула всем телом и заплакала еще горше.
– У нее даже нет сил сменить ипостась, а это умеют все здоровые дети с момента появления на свет, – прошептала Эльза. – Она или не сформирована до конца, или… Может, слишком долго просидела в скорлупе? Или и вовсе воскресла, и теперь мечется между этим миром и тем, куда все уходят после смерти? И теперь может не пережить даже суток?
Этого хватило, чтобы Илона враз пришла в себя.
– Так вставайте, чего расселись слезы лить? – гаркнула она на притихших драконов, уже ничего не боясь и не стесняясь. – Похоронить и оплакать всегда успеем. Где там ваше драконье пламя, спасающее детей?
– На улицу, – Айрел тоже вскочил и ринулся к выходу. Следом побежала Эльза, неся в руках половинку скорлупы с зашедшейся в писклявом крике девчонкой. Из жидкости, в которой она лежала, на несколько секунд показался толстый багряный хвостик, затем пропал.