Terra Nova: Строго на юг
Шрифт:
Ичасо возвращается к первоначальному вопросу уже в машине.
— Так чего безлошадным-то ходишь, кабальеро?
Пожимаю плечами.
— Да ещё не решил, здесь останусь, или подамся куда… А если буду переезжать, то машину либо продавать, либо перегонять — лишние хлопоты и расходы. Мне пока и без машины неплохо.
— А куда ты собрался отсюда? Я думала, тут самое место для твоего бизнеса.
Ишь, любопытная какая. Или просто светскую беседу поддерживает?
— Не знаю… конкуренция здесь высокая. С голоду не умрёшь, конечно, но и пробиться
Басконка, убрав обе руки с руля, делает презрительный жест. Блин, вот нервничаю я, когда кто-то так делает.
— Да какие это бандиты. Обуржуазились уже, костюмы надели с галстуками. Настоящих бандитов здесь давно нет.
Недолго помучавшись в попытках выудить из памяти испанское название щуки, обращаюсь к внутричерепному файлохранилищу с языком Шекспира. Блин, надо же, на английском тоже не помню. Ладно, заменим на акулу. Она даже лучше. Ну, зубастее, в смысле.
— El tibur'on fue comido, pero sus dientes permanecieron. 17
17
«Акулу съели, но зубы остались» (исп).
В испанском аналогичной пословицы нет (ну, или я её не знаю), но Ичасо сообразила тут же. Умная. И жутко сексуальная, эхе-хе-х. Что-то мне подсказывает — сегодня опять не выгорит.
— Да, снять шкуру до костей и сейчас могут. А если не здесь, то куда?
— Не знаю. Думаю пока.
— Насчёт Дальнего Юга думаешь, что ли?
Блин, вот же доставучая. Сказал ведь рус… испанским языком — не решил ещё. Чего мозг выносить?
— В том числе. Но пока не уверен, что это всё не «панама».
Так и не вспомнил, как на испанском «мошенничество». Надо спросить у кого-то. Но не у Ичасо, а то она снова подкалывать начнёт. Кстати…
— А Марк этот твой что думает? Поедет на Юг?
Зелёные глаза покосились на меня с явной иронией.
— Марк не «мой», он сам по себе.
Ну, приятно слышать.
— …говорила, он просто из интереса забрёл, случайно. Не собирается они ни на какой Дальний Юг, что ему там делать?
Ну, я откуда знаю? Мало ли, какие планы могут быть у человека. Владельцем ранчо там решит заделаться, или виноградника. Высказываю мысль вслух, на что получаю в ответ искренний смех.
— Марк? Да ни за что на свете. Он живёт Борьбой!
Как-то она ухитрилась эту самую «Борьбу» с большой буквы произнести. Революционерка, чтоб её…
— …сам-то что там делать будешь? Как-то ты не похож на человека, привычного к физическому труду.
Что есть, то есть. Окоп отрыть, и то мучение.
— Ну, мало ли, кто к чему непривычен. По крайней мере, там всё с нуля будет создаваться, и есть шанс занять место в первом ряду. А здесь только в задних остались, да и там тесновато.
— В аристократию метишь?
Ирония настолько густая,
— Почему бы и нет? Только не говори, что у тебя самой амбиций ноль. Не поверю.
— Я такого и не говорю. Конечно, у меня есть амбиции. Только они направлены на борьбу за правое дело, а не свой кошелёк, как у тебя.
Ага, ты мне ещё лекцию прочитай. Дело у тебя, кстати, не правое, а левое, хе-хе.
— Не стоит делать о человеке скоропалительные выводы.
Не знаю уж, согласилась Ичасо с этой нехитрой мыслью, или по какой-то причине не хочет со мной ругаться, но спорить она не стала.
— Ты сама-то чем занимаешься тут? А то мы всё обо мне да обо мне.
— Да так…
— Да как?
Не всё же мой мозг выносить, я и сам умею заколёбывать. Раз уж надежды на эротическое продолжение дня явно бесплодны, может, хоть чего полезного узнаю. Ичасо строго поджала губы.
— Собираем деньги и добровольцев для Муйнака.
— Для кого?
— Не «кого», а «чего». Муйнак — столица АНДР.
А, точно, вспомнил. «Товарищ Хорхе» что-то такое рассказывал на той лекции в Порто-Франко, на которой, собственно, мы с Ичасо и встретились.
— Это те, что исламокомунизм в Атласских горах строят?
Скрывать иронию я даже не пытаюсь, на что рыжая революционерка явно хочет ответить резко… но удерживается, почему-то.
— Да, те самые.
Хм… странно.
— И как собирается, хе-хе?
Видя, что девушка на грани взрыва, поспешно добавляю, стараясь имитировать максимальную искренность.
— Не, мне правда интересно. Просто как-то Нью-Рино не бросается в глаза как место, где коммунистические идеи будут популярны.
— Это потому, что ты не смотришь по сторонам и не думаешь головой, а зациклился на своих кошельке и желудке.
Ну, прям-таки зациклился. Я, может, тоже за высокие идеи и всё такое, ага. Когда есть, что в тот самый желудок закинуть. Правда, представление о «высоких идеях» у нас, боюсь, не совпадает от слова совсем.
— …больше всего несправедливости, там и больше всего людей, готовых с ней сражаться. А где на Севере больше несправедливости, чем здесь?
О как. Уела, ничего не скажешь.
— Да чёрт его знает. Я, кроме как тут и в Порто-Франко, нигде на Севере и не бывал. Но, судя по рассказам, в том же Латинском союзе народ живёт куда как беднее, чем здесь, разве нет?
Помнится, она рассказывала, что у латиносов бывала.
Ичаса нерешительно пожевала губу. Как-то непривычно применять к ней слово «нерешительно», хе-хе.
— Да, но… там меньше именно несправедливости. Она же не от абсолютных показателей зависит, а от сравнительных. Здесь всё построено вокруг денег и власти, это прямо напоказ выставляется, этим гордятся. В Латинском союзе живут намного беднее, да, но там правительство думает о народе, о бедных, о тех, кто не может сам о себе позаботиться.