Террариум 3
Шрифт:
При отступлении на возвышенности, оказывалось, что они уже заняты противником. За каждым деревом ждёт по мелкой группе тварей, а под снегом затаились острые клыки.
И на этот раз, люди постреляли на славу. Сугробы засыпало гильзами. Как бы бойцы не пытались экономить боезапас, толку от этого было мало. Опять больше пяти гранат использовали и хер знает, сколько патронов истратили.
Подождав пару минут новой атаки, солдаты чуточку расслабились и начали собираться в дорогу.
— Хорошо сработано. — Сказал полковник, поглядев на Персея, а потом принявшись осматривать окружающее
В пространствах между деревьями, корягами, среди кустов, корней и алого снега, лежало больше полусотни тварей. Наверное, почти сотня их здесь и была.
Егерь перезарядил пулемёт и повесил его на плечо.
— Последняя пулемётная лента, однако. — Сказал он. — Херово. Так можно до богов с одними ножами да палками дойти.
Кирилл проверил сколько у него патронов осталось. Насчитал два запасных магазина, одну гранату и почти целый патронташ патронов для «Шестёрки». Он её почти не пользовался и видимо не зря. Надо конечно просить, чтобы ещё патронов выдали, а то не дело с двумя магазинами ходить.
— Устал? — Спросил у Кирилла Егерь.
— Немного. Денёк бы хоть передохнуть. Без такого вот пройти.
— Мечтай дальше. С каждым днём только хуже будет.
Голем с кряхтением и матерными причитаниями, присел на ящик, да вытянул ногу.
К нему подбежала Чаровница.
— Опять разболелась? — Спросила она, наклонившись к больной конечности.
— Ага. Жжёт, словно углей под кожу напихали. — Ответил Голем и скривил лицо от боли, когда боевая подруга начала снимать повязку.
В её глазах появился страх. Последний слой бинта раскрыл ей не приятную правду. Ноге было ещё хуже. Она распухла, раскраснелась, а местами даже посинела. Из, казалось бы, не глубокой раны, сочилась желтоватая масса.
К Голему с Чаровницей, подошёл Лекарь с уже раскрытой сумкой. За его спиной стояли друзья здоровяка, столько прошедшие с ним.
— Плохи дела. — Сказал Лекарь. — Антибиотики и мази не помогают. Можно конечно попробовать иную их комбинацию, но это совсем не гарантирует выздоровление. Нога гниёт.
Чаровница не прекращала смотреть на Лекаря, словно на святого, который обязательно поможет Голему.
— Я выдавлю гной, ещё раз обработаю рану, хорошенько смажу и забинтую. Подберу новые антибиотики и мази. Жаль, что выбор их у меня не велик.
— Лекарь. — Обратился к другу Голем. — Скажи, только честно. Ногу не придётся отрезать?
— Надеюсь, что до этого не дойдёт. — Ответил Лекарь.
— Что у вас тут? — Спросил подошедший полковник.
Чаровница встала прямо, посмотрела на него с угрозой.
— Да вот, нога у сталкера плохонькая товарищ полковник. — Сказал Лекарь.
Офицер это и сам видел.
— Идти сможет? — Спросил он.
— Так точно, смогу. — Ответил Голем и убрал гримасу боли с лица.
— Сможет. — Ответил Лекарь.
— Тогда подлечи его как сможешь Лекарь, и обезболивающего вколи. — Приказал полковник и ушёл свои дела делать, напоследок, глянув на Чаровницу.
— Вы выздоравливайте. У вас хватит здоровья. — Сказал Лесогон Голему.
— Спасибо парень. Вот увидишь, через пару дней я буду как новенький. — Сказал здоровяк и скривил лицо от боли.
Лекарь
— Пойдёмте отсюда Чаровница. Не будем мешать доктору. — Персей увёл девушку подальше от всхлипывающего Голема.
Кирилл и Егерь тоже отошли от него.
— Он не жилец. — Констатировал Егерь. Жёстко, без недомолвок, или приукрашивания. — Заражение пойдёт и дальше. Ногу надо отрезать.
— Но он же тогда не сможет идти дальше. — Сказал Кирилл.
— Я знаю… Ну, вот как он так вляпался, а? Столько в сталкерах ходил, у Чаровницы много лет отработал, и на те. Жалко мужика. Не заслужил он такой смерти.
— Думаешь, Чаровница знает, что его ждёт? — Спросил Кирилл, жадно вдыхая воздух. Ему стало душно в утеплённом костюме. Лицо горело.
— Разумеется ей всё известно. Просто это последний член её группы, и она не хочет признавать факт его скорой гибели. Такое бывает, когда люди сближаются.
— А у тебя такое бывало? — Ещё раз спросил Кирилл.
— Конечно. Да вот хоть с твоим отцом. Может мы м не так часто общались в последние годы его жизни, но, когда он погиб… мне было действительно тяжко. — Ответил Егерь, не изменив выражение лица. Если внутри он ещё мог выражать чувства, то вот внешне этот человек стал холодным камнем.
— Эй, вы, хватит болтать! Идите сюда! — Позвал Кирилла и Егеря полковник.
Они подошли к нему. Рядом с офицером уже собрались оставшиеся лидеры групп.
— Кажется, мы разузнали наше точное место положение. — Похвастался полковник. — Смотрите. — Он указал на спутанную сеть из корней, которую порубили солдаты.
За ней покоилась статуя, практически полностью потерявшая свой истинный облик. Нижнюю часть откололо, руки отвалились, от них остались лишь запястья, держащие библию. Чуть левее запечатлённого в камне монаха, находилась, покрытая сталактитовыми наростами, словно оплавленным воском, стена, или что-то вроде неё. На ней, выпуклыми буквами люди давным-давно написали слово «Вацлав». Надпись была трудно читаема. За годы она почти слилась со стеной.
— И, что это блять должно значить? — Спросил Егерь.
— Это останки статую Святого Вацлава. — Ответил полковник. — А это статую известна тем, что находилась в Праге. И это хорошая новость. Нам осталось идти чуть больше трёхсот километров.
— Не очень хорошая новость. — Сказал Кирилл. — За сколько мы пройдём такое расстояние? С раненным-то Големом?
Народ промолчал. Обсуждать раненного сталкера они не очень хотели. Это как говорить о раковом больном: тяжело, страшно. Каким же ужасающим, может оказаться обычный пустяк, царапина, если ты далеко от дома и цивилизации. Даже в самой захудалой деревеньке, травница с лёгкостью могла бы спасти Голему ногу, но здесь это невозможно. Лекарю уже приходится разрезать ненужную экипировку на тряпки, чтобы было чем перевязывать раны. Про разные таблетки, микстуры, порошки и мази можно и не упоминать. Запас, ранее переносимый тремя бойцами, теперь помещается в один рюкзак. Экспедиция набрала кучу боеприпасов, ожидая жестокой битвы при прилёте на место назначения, но вот борьбы с пищевыми отравлениями, инфекциями и банальной простуды они не ожидали.