Террариум 3
Шрифт:
— К ней.
— Но это ведь сказки. Всем ведь людям старше шести известно, что эту бабку с Бабы Яги списали.
— Не сказка, а самая всамделишная быль. И она опасней чем про неё рассказывают. В историях все те ужасы, что она творит в реальности, смягчены до уровня детской страшилки на ночь. Она старше чем сам лес. Она успела пожить ещё в старом мире. Да-да, не удивляйся. Лес и лично Чертовщина наделили её силой и долголетием. За век служения тьме лестной, она изменилась, и хоть зову я её человеком, им она является лишь отчасти, лишь крупицей —
— Вы чё охуели совсем? Я же приказал заткнуться! — Сказал злобно охранник и отглотнул нечто горячительное из фляги.
***
Лесогона накачали снотворным в последний раз, водрузили в руки Егерю и заставили нести.
Солнце готовилось спрятаться за горизонтом. Градусники показывали минус двадцать градусов.
Люди укутались в одежду, закрыли каждый участок тела, и, пошли. Зашагали по сугробам, протирая очки, зарастающие морозным узором, прячась друг за дружкой от ветра, вздрагивая от холода и жутко скрипящих деревьев.
И чем глубже в лес они заходили, тем хуже было. Стемнело. Температура понизилась ещё. Одежду покрыл иней и стало прохладно даже в зимних комбинезонах.
Только лошади особой породы названной «Льдинкой», чувствовали себя хорошо в этом холоде. Их покрывал длинный мех, а под кожей находился большой слой жира. Лошадки эти не столь быстры, не столь выносливы как лошади иных пород, но этого им было и не надо. Главная их задача, довезти хозяина до поселения в лютый мороз и в случае чего накормить его своим жирным мясо.
Но вот забрезжила надежда. Впереди появился свет. Он подарил людям уверенность, силу, разогрел их кровь, но в то же время и испугал. От куда здесь тьма его подери, мог взяться свет? Поселений здесь поблизости не было. Карты это точно показывали. Да и более старшие товарищи говорили, что отродясь здесь никакого поселения не было. Но вот же оно. В свете отчётливо видны столбы дыма, идущие с печных труб. А печи эти стоят толи в одном большом доме, толи в куче маленьких, соединённых друг с другом коридорами, мостиками, тропинками и прочим, стоящими тут и там, на разных островках, меж деревьев. Домики, или дом с пристройками, странный, или странные, неказистые, сделанные не самым лучшим мастером. Точно поселение. Однако крохотное и определённо стоящее прямо по среди леса, да не просто леса, а ещё и болота. Частокола вокруг этого места нет, что опять же странно. Любой зверь может спокойно зайти.
Как оказалось, Шуппе и его людей уже ждали. Из домов повыбегали уродцы, ревя, улюлюкая и смеясь от счастья. Все в шкуры одеты, или уж совсем изношенную одёжку. А ещё они все как один уроды. Кривые зубы, или клыки, растут чуть ли ни друг на друге. Большинство из этих уродцев даже прямо стоять не может и говорить членораздельно.
«Туда ли я приехал?» — подумал Шуппе. Его тянуло блевать от вида этих «людей», уродов, место которым в газовых камерах. Ну, или в этих хижинах, но только горящих, наполненных пламенем и криками.
Пока
А из домов доносился запах жареного, варёного копчённого мяса. Изголодавшиеся бойцы отчётливо их ощущали. Они хотели есть, но в тоже время их тошнило от понимания того, что за мясо там варилось, жарилось и коптилось.
— Шуппе, что это за хуйня?! — Спросил громогласно Бывалый.
— Точка нашего назначения. Конец пути. Ты выполнил свою работу пахан «чертей», и скоро получишь награду. — Ответил Шуппе. — Я сам удивлён, и я уж точно не такого ожидал.
Егерь прижал Лесогона к себе. Персей начал молится, а Голем спрятал Чаровницу за собой.
— Сматите сколько жатвы! — Кричал один уродец.
— Ч… ч… человекы. — Бормотал другой.
— Жрать! Жрать! Жрать! — Вопил третий и толпа скандировала с ним.
И тут в следующую секунду они все замолчали и расступились.
— Вадимушка, входи золотце, и друзей своих заводи. — Вдруг услышал в голове Шуппе.
— Чё блять происходит? — Спросил Бывалый паникуя.
— Ты, я, пятеро моих людей и пленники должны зайти. — Сказал Шуппе.
— Хуй я туда зайду!
— Ещё как зайдёшь. Здесь у тебя выбора нет.
И сейчас, прямо в эту секунду, на мгновение, Бывалый заметил на лице Шуппе выражение ужаса. Пришлось слезть с лошади.
— Вы пятеро за мной! И пленников возьмите! — Приказал Шуппе бойцам в чёрном.
Уродцы не препятствовали гостям. Они криво лыбились, пускали слюни, облизывались, подёргивались, чесались и смотрели на ещё спящего мальчика.
Дверь в самый большой дом отварилась из неё вышли здоровяки в шкурах и износившихся бронепластинах, шлемах, закрывающих лица носителей забралом. Огнестрел у этих громил тоже имелся. Совсем старые автоматы, ржавые, чиненые перечиненные.
В доме было светло. Горело множество свечей. Воск давно не убирался, с потолка свисали бусы из костей, на полках стояли черепа вперемешку с книгами, каким-то гнильём, банками и прочим.
Гостей провели в обеденную комнату к большому столу. На нём имелась куча грязной посуды, остатки еды и много свежего мяса, приготовленного множеством способов.
— Садытэс гоэсты доогыэ. — Сказал один из уродцев и указал на прилично выглядящие стулья.
Пленников усадили подальше от выхода. Шуппе и Бывалый сели на указанные им места. Солдаты же садится не стали, а просто встали рядышком с главным и держа оружие наготове.
Егерь посадил Лесогона между собой и Персеем, готовясь ко всему, сжав кулаки до боли, до хруста, но точно он увидел даже он не мог ожидать.