Территория души.
Шрифт:
— Как ты могла? Почему ничего мне не говорила? Неужели забыла, сколько горя принесла нам эта женщина? — он осмотрелся по сторонам. — Где эта поганая фотография, я ее сегодня же выброшу, что б духу ее здесь не было!
— Папа, — неожиданно раздался голос мальчика, стоявшего в дверях в пижаме. — Возьми фотографию, только не кричи на бабушку. И тетю Аню не ругай. Она — хорошая.
Олег сунул фотографию в руки Крылову и, подбежав к Саше, обнял ее за шею. Прижав его к себе, женщина растерянно смотрела на Костю. Не говоря больше
— 5 —
Прошла неделя. Костя, против обыкновения, никуда не уезжал, занимаясь работой, скопившейся на месте. К концу года компания планировала открыть второй магазин, и все силы были брошены на это дело.
Встречаясь изредка в офисе с Анной, он лишь сухо здоровался.
Она отвечала тем же.
Неплохо изучив графический редактор, она еще летом стала помогать ребятам своего отдела. Ее уже не пугали специфические термины, а восстановив в памяти чертежные навыки, полученные в институте, она вовсю правила черновики, превращая их в качественные работы. И все же нельзя было сказать, что это было ей по душе.
«В коммерческом и то интереснее, — грустно сравнивала она, часами просиживая за компьютером. — Одно общение с клиентами чего стоило. Хотя бы к магазину допустили».
Но время летело быстро. В конце концов ее работу стали ценить, впервые включив в число разработчиков проекта. Это радовало, но то, что рано или поздно придется отсюда уходить, Анна чувствовала все острее. Кроме понимания, что занимается она не своим делом, невыносимо больно было видеть и слышать Константина Петровича. Плюс ко всему косые взгляды сослуживцев, скрыто или явно интересующихся тем, что же случилось между ними.
Лишь один Володька Смыслов, казалось, был рад этому обстоятельству. В любую свободную минуту он заглядывал в отдел, шутил и веселил народ, пока его буквально не выставляли за дверь.
Анна, погруженная в свои переживания, наблюдала за ним отрешенно, никак не реагируя ни на проявления повышенного внимания, ни на предложения сходить куда-либо вместе. Будь-то концерт или просто обед в ближайшем кафе.
— Слушай, оставь ее в покое, — не выдержал один из ребят, когда во время отсутствия Анны Володя заглянул в кабинет. — Она и так сама не своя, переживает, так еще ты. К тому же неизвестно, что обо всем этом шеф думает. Проблем тебе мало?
Несмотря на это Смыслов, усевшись на свободный стул, невозмутимо ответил:
— Я, конечно, уважаю Константина Петровича как руководителя. Только голова у него все равно местами плохо варит. Как можно ее обижать?
— Так, все, вали отсюда, — вмешался в его рассуждения кто-то из ребят. — Мы ничего не слышали.
— Трусите, — понимающе произнес Владимир. — И правильно. Попробуй устройся в такую компанию. У всех семьи, жены, дети. А вот мне
С этими словами он покинул кабинет. Оставшиеся только переглянулись, пожав плечами. Способностей и нахальства Смыслову и вправду было не занимать.
Костя заметил, что дома, кроме общих фраз, ни от Саши, ни от Олега больше он ничего не слышит. И чем дольше продолжалось молчаливое противостояние, тем сильнее он понимал свою неправоту.
В субботу вечером, вернувшись из спортивного зала, где он смог дать выход всем переполнявшим его эмоциям, Крылов зашел в комнату к Олегу.
— Держи, — протянул он пакет.
— Что это? — удивился мальчик, оторвавшись от игрушек.
— Посмотри.
Олежка медленно развернул упаковку и застыл: в красивой рамке он держал в руках фотографию Светланы.
— Ты ее не выбросил? — чуть слышно спросил он.
— Нет. Она же твоя.
— И я могу ее поставить? — все еще не верил мальчик.
— Да. В своей комнате.
Олег еще раз посмотрел на фотографию, затем повернулся и бросился на шею к отцу, закричав при этом:
— Бабушка! Бабушка! Иди сюда быстрее!
— Что случилось? — вбежала, запыхавшись, Саша.
— Вот, посмотри, — Олег гордо протянул рамку. Женщина, рассмотрев фотографию, всплеснула руками:
— Надо же!
— Саша, покорми меня, пожалуйста, — попросил Костя, не спуская мальчика с рук. — Я такой голодный.
— Ой, конечно, Костенька. Я не расслышала, как ты пришел, — женщина заспешила на кухню.
— Папа, — обрадованно спросил сын, — я могу теперь позвонить тете Ане?
— Нет, — голосом, не терпящим возражений, тихо ответил Костя. — Нет, Олег, — и опустил мальчика на пол.
Получив прощение от домочадцев, простив их сам, он не мог сделать того же по отношению к Анне. Пока не мог, как бы ему ни было от этого тяжело и тоскливо.
В понедельник вечером Крылов с Хориным улетали в Москву. Такое бывало редко, но обстоятельства требовали присутствия обоих. Вместе с ними улетали двое ведущих специалистов.
Во вторник начиналась конференция, организованная для стран Восточной Европы в рамках международной осенней выставки новых технологий.
В конце рабочего дня в кабинете Крылова раздался неожиданный телефонный звонок.
— Добрый день, — поздоровались с ним. Костя сразу узнал Светланин голос.
— Привет, — ответил он спокойно.
— Костя, это я, — чувствовалось, что женщина не знает, с чего начать разговор. — Светлана.
— Я понял, — равнодушно произнес Костя.
— Думаю, ты уже знаешь, что я виделась с Олегом. И знаешь, как все произошло. Так вот, я хотела объяснить…
— Зачем? Разве это что-то изменит? Все уже случилось.