Территория войны. Кругосветный репортаж из горячих точек
Шрифт:
Но с другой стороны, я сочувствовал им ещё по одной причине. Они десятилетиями жили в стране, в которой власть была настолько жестокой, что даже трудно подобрать точное определение, отражающее её сущность. Сказать, что это была диктатура, значит ничего не сказать. Саддам Хусейн правил 24 года — а фактически больше, поскольку ещё до того, как он стал президентом в 1979 году, уже несколько лет являлся лидером страны. Это целая эпоха, которая ознаменовалась небывало жёстким подавлением не то что инакомыслия — о нём и речи идти не могло — а малейшего намёка на свободу в чём-либо. Люди в Ираке не могли позволить себе таких вещей, которые для граждан других государств кажутся абсолютно элементарными — например позвонить по спутниковому
Разумеется, нельзя было даже предположить, чтобы иракцы как-то высказывали своё отношение к власти в собственной стране. Всё, что они могли делать, — это публично заявлять, как они любят своего президента и всю партию БААС — Партию арабского национального возрождения.
Как нетрудно понять, выполнять задания нашей редакции по объективному освещению ситуации в стране было очень трудно. В Ираке действовала по-настоящему жёсткая цензура — это проявлялось во всём. В общественных местах у нас неоднократно отбирали камеру, мешали разговаривать по спутниковой связи, контролировали наши передвижения. При этом ощущение жуткой противоречивости происходящего не покидало нас и в преддверии войны, и в ходе её развёртывания.
Жизнь за диктатора
Лидер Ирака понимал, что силовое столкновение с западной коалицией неизбежно — поводы для этого находились постоянно. В октябре 2002 года в Ираке прошёл референдум о доверии народа своему президенту. Нам довелось освещать его результаты. Как нетрудно догадаться, весь иракский народ «в едином порыве» высказался за Саддама, и его президентские полномочия продлились ещё на семь лет. Иного результата быть не могло.
На референдуме присутствовали наблюдатели из более чем пятидесяти стран мира, в том числе из России. У некоторых это мероприятие диктаторского режима вызвало подлинный восторг. Вот какие отзывы встречались в российской прессе:
— Удивило и обрадовало то, что организаторы сумели превратить референдум в праздник. Такого праздничного настроения у людей мы не видели очень давно. На каждом из избирательных участков очереди не сокращались, несмотря на высокую организацию. Каждый шел отдать свой голос за будущее Ирака, за мир в Ираке, за свободу и за свою самостоятельность. На каждом участке были организованы концерты, присутствовали журналисты почти из всех стран мира, было все открыто и гласно. В одном из районов, где был расположен избирательный участок, у 11 девочек в этот день был день рождения, им всем исполнялось по четыре года. Их пригласили на избирательный участок, нарядили в платья невесты, испекли 11 тортов, девочки ставили свечи на торт, а родители зажигали, каждый ребенок получил подарок.
16 октября был объявлен выходным днем, и весь иракский народ праздновал победу с портретами Саддама Хусейна в руках, песнями, танцами, и всему миру была продемонстрирована сплоченность и преданность своему руководителю Саддаму Хусейну. И те, кто хочет сегодня насильственно свергнуть законно избранного президента Республики Ирак, должен очень глубоко задуматься: смогут ли они осуществить свой злой замысел при такой народной поддержке?
Даже находясь в тяжелой обстановке 11-летней блокады, руководство Ирака, партия БААС находят возможность уделять людям внимание, чтобы люди чувствовали заботу государства, чтобы знали, что о них помнят. При всем том ужасе, в котором пребывает Республика Ирак, телевидение не демонстрирует ненависть, злость, безнравственность, кровь, насилие. Все программы наполнены высокой нравственностью, моралью, красотой, то есть телевидение несет
А нам запало в память другое. В знак благодарности преданному ему народу за стопроцентное голосование на референдуме Саддам объявил амнистию. Многих иракцев выпустили из тюрем. Мы готовили репортаж об одной из таких семей — где встречали вышедших на свободу.
Приехали в эту семью, предварительно разузнав, что там произошло. История там оказалась очень простой и типичной для Ирака. Дети примерно десяти-одиннадцати лет играли в футбол на пустыре, как они во всём мире играют. А в Ираке было огромное количество портретов Саддама — они висели в том числе и на прилегающих к пустырю домах. И вот один из мальчишек ударил по мячу, мяч полетел и попал в этот портрет. Стекло разбилось — сам портрет не пострадал. Но это было расценено как оскорбление президента страны и лидера народа. Мальчишку по возрасту судить было нельзя. Поэтому за его политически неправильные действия — игру в футбол рядом с изображением диктатора — решили наказать всех взрослых мужчин из его семьи. В итоге посадили в тюрьму его отца, дедушку, а заодно и дядю. Через полтора года дедушку — очень старого человека — всё же выпустили. Ещё через год выпустили и дядю. А отец просидел несколько лет, пока не попал под эту амнистию.
Вот мы приехали к этим людям, спрашиваем — ну как, вы счастливы, что опять все вместе? Они наперебой, чуть ли не хором, торопливо отвечают:
— Да-да-да, мы очень счастливы, спасибо нашей мудрой и справедливой власти! Спасибо нашему Раису (президенту по-арабски).
Я снова спрашиваю:
— А как вы относитесь к Раису?
И тут все эти люди, ни за что ни про что отсидевшие в тюрьме, а также все, кто находится в комнате, включая совсем маленьких детей, начинают громко кричать:
— Да здравствует Саддам, наш отец! Всю свою жизнь, всю свою кровь за тебя отдадим, наш Саддам!
Согласитесь, поверить сложно, чтобы эта семья действительно так относилась к Саддаму Хусейну, так его любила! Но такие и им подобные лозунги мы слышали на каждом шагу. Было известно, что как только президент Ирака неожиданно появлялся в каком-нибудь из районов Багдада, якобы для того, чтобы пообщаться напрямую с народом — он любил такие жесты, подражал Гаруну-аль-Рашиду, — все люди, кто его видел, начинали выкрикивать хвалу Саддаму, при этом приплясывая и аплодируя. Та самая атмосфера праздника, которую заметили российские наблюдатели во время референдума.
При этом, когда Саддаму на одном из межарабских форумов намекнули на создание в его стране культа личности, он со снисходительной улыбкой ответил:
— Не могу же я запрещать своему народу выражать свои чувства так, как ему этого хочется!
И вот на фоне всего этого народ начинают усиленно готовить к войне. Не столько материально, сколько морально — призывают отдать жизнь за родину и президента.
Сам же президент и его приближённые не устают заявлять о своей решимости отразить атаку США и их союзников. Буквально накануне начала военной операции — то есть фактически вторжения в Ирак сил западной коалиции — 18 марта 2003 года Саддам наотрез отказывается принять ультиматум президента США Джорджа Буша и покинуть страну, как ему предлагается.
Государственное телевидение Ирака показывает подробный сюжет о том, как Хусейн проводит совещание кабинета министров страны.
— Ирак не выбирает свой путь по приказам иностранцев и не меняет своего лидера по указке из Вашингтона, Лондона или Тель-Авива, но только по воле и желанию великого иракского народа, — говорится в закадровом тексте.
Ранее на выступление Джорджа Буша откликается сын Саддама, Удай, известный своими крайне агрессивными выпадами в адрес противников своего отца: