Террор после 1917. Супертеррор. Сопротивление.
Шрифт:
«Мы нашли возможность разрешить церковно-приходским советам и общинам жертвовать на нужды голодающих церковные украшения и предметы, не имеющие богослужебного употребления». Вот он повод — тут же сообразил Ленин, — если вы разрешаете, то мы тем более, и скромничать не будем. Тем более, что на Патриарха Тихона давно у Ленина «зуб был» — он с самого начала ленинской власти не хотел «идти в ногу» и становился поперек дороги Коммунизму: то 19 января 1918 года предал анафеме-проклятию Ленина и его захватчиков, то 20 октября 1918 года при наступлении Деникина угрожал словами из Библии: «Все, взявшие меч, мечом погибнут», то 9 августа 1920 года Тихон написал возмущенное письмо Ленину о зверствах комиссара Шпицберга, который открыто глумился и издевался над мощами православных святых «вскрывая раки и гробницы с останками
Ленин решил перехватить инициативу и воспользоваться «подсказкой» Тихона, и после информационной «артподготовки» в прессе 16 февраля 1922 года ВЦИК принял «Постановление об изъятии церковных ценностей». Через два дня Патриарх Тихон выступил с воззваниям к властям — отменить это постановление. Но его уже никто не слышал и не слушал. И по уже накатанным схемам продажи ценностей «Эрмитажа» и других российских музеев — изъятые церковные ценности потекли за границу и на нужды власти. Часть изъятого церковного золота и драгоценностей большевики использовали для укрепления своих новых денег, другую часть отдали на реализацию американскому еврейскому миллионеру А. Хаммеру, чтобы выручить валюту для различных целей.
«Ограбление церквей подавалось как забота властей о спасении народа от ужасающего голода (самой же, кстати, властью и организованного). По оценке специалистов, опустошение церковных хранилищ принесло грабителям миллиарды золотых рублей. Из этой колоссальной суммы голодающим гоям достался. один миллион рублей. Вся остальная выручка пошла на развитие «перманентной» революции, на финансирование усилий прожорливого Коминтерна», — отметил в своей книге В. Шамбаров.
В разгар этой кампании выделился своими выдумками по борьбе с христианством и вообще с религией и верой в Бога один из помощников Ленина — Миней Израилевич Губельман (под маской — Емельян Михайлович Ярославский), который в 1922 году организовал газету «Безбожник», а войдя во вкус борьбы, этот безбожник в 1924 г. организовал «Общество безбожников», а с 1925 по 1947 год — это был уже «Союз воинствующих безбожников» — огромная люцеферовская организация, вобравшая в себя 3,5 миллиона членов и имевшая всестороннюю помощь Советского правительства, для развития которой во всех городах СССР было организовано 96 тыс. первичных ячеек.
В своём исследовании А.С. Иванченко («Путями великого россиянина», 2007 г.) отметил: «Миней Израилевич Губельман-Коган, известный у нас как Емельян Михайлович Ярославский, создавший «Союз воинствующих безбожников», который занимался не столько атеистической пропагандой, сколько разорением и грабежом церквей, имущество которых представляло собою не только огромные материальные ценности, но и не поддающиеся никакой оценке шедевры искусства.
Но далеко не всё оно варварски уничтожалось или шло под пресс, чтобы потом на вес продаваться в Тегеране. Миней Израилевич тоже, разумеется, под шумок делал свой гешефт. Не случайно его имя попало в списки «меценатов» Русского Музея в Сан-Франциско».
Вначале Центрожид действовал «гибко», и даже тактично-осторожно. Бронштейн: «Видных попов по возможности не трогать до конца кампании. Строго соблюдать, чтобы национальный состав комиссий не давал повода для шовинистической агитации». Ленин: «Ни в коем случае перед публикой не должен появляться Троцкий. Только Калинин!»
Но, несмотря на эти перестраховочные меры, реакция простых людей на грабеж церквей была острой. Современный еврейский идеолог Пол Джонсон (советник английских руководителей государства Маргарет Тетчер и Тони Блэра) в своём историческом исследовании пишет: «Материалы единственного Советского архива (о жизни Смоленска 1917-1938 гг.), попавшего на Запад, показывают, что в сознании крестьян Советский режим прочно ассоциировался с понятием еврея-посредника. В 1922 году раздавались угрозы, что, если комиссары будут изымать золотые
Но когда в маленьком городке Шуя безоружные прихожане попытались защитить от поругания церковь, то Ленин не выдержал и сорвался — вернулся к своим излюбленным фашистским методам. Ленин и весь Центрожид считали, что сопротивления со стороны населения в России к 1922 году уже быть не должно, оно уже сломлено окончательно, поэтому столь пристальное внимание было уделено событию в Шуе. Ленин, как коварный стратег, решил использовать этот частный инцидент для крупномасштабных кровавых операций. Всех современных поклонников Ленина прошу проверить подлинность этого секретного письма-инструкции членам Политбюро от 19 марта 1922 года Ленина и внимательно прочитать, вот его фрагмент:
«По поводу происшествия в Шуе, которое поставлено на обсуждение Политбюро, мне кажется, необходимо принять сейчас же твёрдое решение в связи с общим тоном борьбы в данном направлении. Я думаю, что здесь наш противник (верующие граждане Шуи и священник — Р.К.) делает громадную ошибку... для нас именно данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем с 99-ю из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий. Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и потому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешенной и беспощадной энергией.
Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы. А сделать это с успехом можно только теперь. Все соображения указывают на то, что позже сделать это нам не удастся, ибо никакой момент, кроме отчаянного голода, не даст нам такого настроения широких крестьянских масс, который бы обеспечил нам сочувствие этих масс. Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом: Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин. Никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий (Р.К. — это событие ещё раз доказывает для чего был нужен Центрожиду этот русский предатель и подонок Калинин, памятники которому стоят сегодня во многих российских городах, его именем названы сотни улиц и площадей.).
Посланная уже от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятий не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся. В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК. причём дать ему словесную инструкцию через одного из членов Политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков представителей местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК. Тотчас по окончании этой работы он должен приехать в Москву и лично сделать доклад на полном собрании Политбюро.
На основании этого доклада Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против Шуйских мятежников, сопротивляющихся помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности и также и не только этого города.
Самого Патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать. Относительно него надо дать секретную директиву Госполитупру, чтобы все связи этого деятеля были как можно точнее и подробнее наблюдаемы. На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГНУ, НКЮ и Ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей должно быть произведено с беспощадной решительностью. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше.