Террор после 1917. Супертеррор. Сопротивление.
Шрифт:
Знаменитый создатель автомобилей Генри Форд со своего американского Олимпа наблюдал за событиями в России и в 1919 г. писал: «Но такое покорение страны, какое пытались создать в Германии и которое удалось в России, ещё не является конечной целью программы. Оно лишь начало её открытого выполнения. В настоящее же время мир принуждён присутствовать при том, как постепенно готовится жесточайшая месть маленькой Польше, стране, которая по всей вероятности намечена второй в списке жертв Советов за то, что она осмелилась отстаивать свою самостоятельность против еврейского могущества. России пришлось горько искупить «белую» попытку освободиться от еврейского засилия; теперь очередь за Польшей. Пожар должен охватить весь мир: такова мечта восточных
«На штыках мы принесем трудящемуся человечеству счастье и мир! Вперед на Запад! На Варшаву! На Берлин!» — опять орал Мойша Тухачевский.
Ленин с Бронштейном поступили весьма оригинально — захват украинцами и поляками Киева объявили нападением на Россию, и под лозунгом «Отечество в опасности!» — обратились к национальным чувствам бывших царских офицеров. Перешедший на сторону Центрожида генерал А.А. Брусилов обратился с воззванием к офицерству с призывом влиться в Красную армию и защищать Родину. И (!) многие тысячи царских офицеров по призыву генерала А.А. Брусилова пошли на помощь захватчикам их Родины.
В это время Ленина и Бронштейна решила поддержать лавирующая между сторонами Англия, — 4 мая 1920 года было опубликовано обращение к белогвардейцам («нота Керзона») о прекращении боевых действий. Такое впечатление, что руководство Англии спешило покончить с Белым сопротивлением в России, чтобы Ленин и Бронштейн смогли сконцентрировать все силы Красной армии на прорыве через Польшу в Германию. А обеспокоенная Франция в это время предпринимала срочные действия по задержанию Красных армий, — она вдруг признала правительство Врангеля и стала толкать Врангеля в наступление против большевиков, чтобы оттянуть часть Красных армий с польского фронта. И Врангель в начале июня начал наступление и прорвался в Северную Таврию. Большевикам пришлось срочно перебрасывать 20 дивизий с польского фронта.
Затем французы попытались соединить армии Деникина-Врангеля с польской, образовать единый фронт. Но Врангель, как и Колчак в случае с финнами, был за «единую и неделимую», чем и напугал в этом чувствительном вопросе поляков. «...Никакое политическое соглашение между Пилсудским и Врангелем ныне неосуществимо, ибо Пилсудский не считает Врангеля достаточно авторитетным для этого — с одной стороны, и боится его реакционности с другой...» — писал в письме В.Л. Бурцеву 26 июня 1920 года консультант Пилсудского знаменитый террорист Савинков.
После месячной подготовки 4 июля 1920 г. Красные армии пошли в наступление. Сталин и Будённый со своими конными армиями пошли на Киев, а Тухачевский на Вильнюс, и захватив эти города, к 24 июля подошли к границам Польши. К этому времени уже был готов приказ Главкома Каменева и председателя РВС Бронштейна от 20 июля 1920 года — наступать на Варшаву. Красные армии вошли в Польшу и стали стремительно двигаться в сторону столицы Польши и Германии. 10 июля 1920 года вышла очередная нота министра иностранных дел Англии Керзона, на этот раз обращенная к большевикам — чтобы Красные армии не пересекали границу Польши по «линии Керзона». Это был формальный протест, «отмазка» перед поляками. Ленин и Бронштейн это требование полностью игнорировали, и англичане это знали заранее.
Красные армии вошли в Польшу, и в городе Белостоке 30 июля ленинцы организовали своё «законное» Советское Польское правительство во главе с поляком Ю. Мархлевским, которого плотно окружали его «помощники» евреи. Теперь в Польше заработали военно-революционные большевистские трибуналы. При этом ленинцы развернули в Польше свою любимую информационно-идеологическую пропаганду. «Польский крестьянин ещё не умеет взять землю», — писал Бронштейн, полон желания научить — как это сделать. Но удивительно — польские крестьяне на это искушение не поддались. Впрочем, не поддались агитации и польские рабочие. Сработала только национальная поддержка — «И в Польше, видимо, еврейское население
Для поляков — большевики, марксисты, ленинцы и коммунисты ассоциировались почти исключительно с евреями, с которыми был накоплен богатый многовековой опыт совместной жизни, после того как в начале 2-го тысячелетия решили пожалеть и приютить у себя гонимых в Европе евреев.
«Телеграмма от 12 августа 1920 года агентства «У.П.» бросает свет на внутреннее родство советской системы с еврейским духовным строем. Телеграмма говорит о положении в польских городах и деревнях, которые были заняты большевицкими войсками во время их наступления: «Местные еврейские общины тотчас образуют советы и коммунистическое управление». Совершенно натурально. Можно только заметить, это находится в полном противоречии (по плану «Протоколов») с постоянно встречающимися в печати рассказами о страданиях евреев под властью советов и об их отвращении к красным», — писал в тот период в США Генри Форд.
В отличие от еврейской солидарности — «пролетарская солидарность» в Польше не сработала. Польский рабочий класс и крестьянство пошли бить «русских захватчиков». Не хотели опять быть «под русаками», вернее — под евреями. Здоровый польский национализм восстал против еврейской национальной солидарности, еврейского национализма и пропагандистского интернационализма.
Центрожид был уверен, что в любом случае недавно образованная Польша очень слаба и не сможет оказать сопротивление многомиллионной Красной армии, которая к этому времени насчитывала около 4 млн. бойцов и офицеров. Но Ленин и Бронштейн не только недооценили силу поляков и их патриотическую самоотдачу, но и переоценили своё главное оружие, которое до сих пор их не подводило — их излюбленные методы информационной войны, ведущие к разложению армии и общества. В Польше информационно-идеологическая пропаганда ленинцев не дала своего эффекта. В отличие от русских, поляки жили вместе с евреями не сто лет — а более семисот, и у них не было иллюзий и этой повальной фатальной легковерности во всякую Ложь типа Коммунизма.
Поляков, если «влезть в их шкуру», можно понять. Но иногда даже из уст уважаемых людей можно услышать абсурдные речи, например, современный ленинец, коммунист, красный демократ Владимир Карпов в своём большом исследовании «Генералиссимус» (2007 г.) с сожалением пишет: «В Польше была развернута широкая и энергичная шовинистическая пропаганда — защита от «русских поработителей» затмила классовые и пролетарские идеи». А современные синие демократы обязательно подняли бы шум по поводу разгоревшейся в Польше ксенофобии и начали бы орать о «польском фашизме».
Все слои польского общества под угрозой потери только что полученной свободы необычайно сплотились и оказали ожесточённое сопротивление, в том числе и партизанское, попутно под удар попали многие еврейские сообщества в Польше и Белоруссии. Наступление стало притормаживаться. В это время Ленин спешил, подгонял и подстегивал: «Я просил Сталина ускорить распоряжение о бешенном усилении наступления...».
Юго-Западным фронтом командовал Егоров, а членом Совета ЮгоЗападного фронта был Сталин. Юго-Западный фронт завяз в боях с поляками за «восточную столицу Польши» — Львов. После победных, но тяжелых затяжных боев за Киев, Ровно, Новгород-Волынский 2 августа 1920 года Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение объединить все армии, действовавшие против Польши. Понятно, что такой исторический момент — как прорыв с «огнищем» в Европу хотел осуществить «Прометей» Бронштейн-Троцкий с Тухачевским.