Террор в Северном море
Шрифт:
Все погрузились в молчание, прерываемое лишь нервным покашливанием. Зажигались новые сигареты и сигары, окрашивая воздух в голубой цвет.
— У него есть радиоприемник, — напомнил им Тернер. — Кто бы он ни был, у него есть радиоприемник. Надо обыскать все каюты на вышке и найти его.
— Нет, — сказал подполковник Эдвардс. — Это ни к чему. Во-первых, он наверняка уже избавился от радиоприемника, чтобы его с ним не поймали; во-вторых, такой обыск лишь приведет к росту подозрительности среди рабочих. А нам все дело надо удержать по возможности в тайне. Если, как говорит Макги, этот человек
Командир оглядел собравшихся. Большинство были согласны. ПМ не смог удержаться от легкой улыбки при взгляде на сэра Реджинальда.
— И что из этого? — спросил Делтон. — Нам все равно придется вычислять его. Если он уже смог выкинуть трюк, то сможет выкинуть и другой, а нам это ни к чему.
— Я думаю, с этой проблемой можно подождать и до завтра, — сказал капитан Панкрофт. — А сейчас основная задача — отбить вышку у террористов.
— Я согласен, — сказал ПМ. — Мы должны выкинуть террористов с Чарли-2 и сделать так, чтобы об этом никто ничего не узнал. Это наша первейшая задача.
— Но к чему атака? — спросил Тернер. — Я не вижу в ней смысла. Для атаки потребуется много людей, а значит, будет и много убитых. К чему такие сложности? Ведь у террористов больше нет бомбы. К чему атаковать, когда можно просто подождать, пока у них кончатся продукты питания?
— Это случится не скоро, — сказал Мастерс. — Подвоз снабжения на Чарли-2 был осуществлен вчера. Полученных запасов им хватит на нормальное существование в течение четырех недель. А ведь запасы можно и растянуть.
— Ну и что? — ответил Тернер. — Подождем.
— Нет, — сказал Делтон. — Тут я поддерживаю Мастерса. Если мы позволим им отсиживаться четыре недели на Чарли-2, они вовсю начнут пользоваться радио. Они свяжутся с этой чертовой прессой. И весь мир узнает. Это необходимо предотвратить.
— Средства массовой информации все равно узнают об этом, — настаивал Тернер. — Если мы захватим террористов в плен, молчать их не заставишь. Секрет слишком велик, чтобы утаить его.
— А вот тут я не согласен, — сказал американец. — Нет ничего столь грандиозного, о чем нельзя было бы умолчать. Если мы захватим террористов, их надо сразу же бросить в тюрьму и оградить от любых контактов с прессой. В конце концов дело касается национальной безопасности. С этой точки зрения мы можем рассчитывать на вынесение приговора за закрытыми дверями. Нефтяным компаниям придется удовлетвориться собственными версиями о случившемся, террористы получат по двадцать лет, и к тому времени, когда эти ублюдки заговорят, все это будет древней историей. В Северном море уже и нефти-то не останется, и мы будем бурить совсем в другом месте.
— Это важно, — сказал заместитель министра. — В этом деле жизненно необходима полная секретность. Единственные, кто знает об этом деле, — это террористы и мы, и надо сделать так, чтобы дальше нас ничего не просочилось.
— Знают еще люди, поддерживающие этих террористов, — напомнил Тернер.
—
— А ведь Макги держит их за горло, — сказал Делтон.
— Вот именно, — сказал Мастерс. — Он их держит за горло, и им сейчас лучше сидеть и не высовываться, держа рот на замке.
— Итак, — сказал премьер-министр, — атакуем немедленно. Осуществляем полномасштабную атаку и вышвыриваем их с вышки. Бросаем их в тюрьму и обо всем забываем.
— Верно, — сказал Делтон. — Макги уже сам изложил версию случившегося. Землетрясение в этой точке морского дна. Так и отметим в пресс-релизе.
— Все это довольно рискованно, — сказал сэр Реджинальд. — Слишком много людей будет задействовано. Как удержать все в тайне, когда столько народу знает?
— Люди из СПП, — подчеркнул подполковник Эдвардс, — всегда действуют в обстановке строжайшей секретности и никогдани о чем не распространяются впоследствии.
— Итак, — сказал Делтон, — для освобождения вышки мы используем СПП, затем выпускаем наш пресс-релиз, заменяем вахту целиком людьми, ничего не подозревающими о произошедшем. Я думаю, это решает всю проблему.
Он улыбнулся и огляделся, получая кивки одобрения от всех, кроме Мастерса, который в этот момент смотрел в ближайший иллюминатор на темное Сороковое месторождение. Ему припомнился Баркер, стоящий в моторной лодке, его ошеломленные неверием глаза, когда он упал за борт. Теперь Баркер мертв и тело его дрейфует где-то в море, а может быть, на дне, с другими покойниками, убитыми рабочими и террористами. И за все в ответе эти ублюдки с Чарли-2. Мастерс глянул на заместителя министра и увидел потрясенное красивое лицо. Он понимал, что этот гражданский служащий шокирован не количеством погибших, что ненависть к нефтяным компаниям заставила его забыть о покойниках. Он был политическим животным, а тут кругом была замешана политика. В конце концов, всегдаво все была замешана политика. Мастерс знал это и чувствовал глубокое отвращение, но приходилось жить с этим. И продолжать делать свою работу.
— Хорошо, — мрачно сказал ПМ после длительного раздумья. — Я санкционирую атаку.
Среди волны всеобщего облегчения, прокатившейся по собравшимся, резким диссонансом прозвучал звонок красного телефонного аппарата. Испуганный Тернер поднял трубку.
— У меня на связи Чарли-2, — сообщил ему радиооператор. — Они хотят говорить с залом заседаний.
Тернер нахмурился.
— Что-нибудь экстраординарное?
— Нет. Это их вожак, Макги. Требует зал заседаний.
Видно было, как Тернер затрепетал и уставился в пол.
— Хорошо, — сказал он подавленно и переключился на открытую линию. — Скажи, что я его слушаю.
Макги вышел на связь, голос звучал злобно и хрипло.
— О’кей, — сказал он. — Вы, ублюдки, нашли мою бомбу. Но это еще не все, дайте мне поговорить с Мастерсом.
Повисла короткая напряженная тишина, когда Тернер застыл с трубкой в руке, не зная, что делать. Наконец, после разрешающих кивков ПМ и сэра Реджинальда, он протянул трубку Мастерсу.