Террорист №1

Соболев Сергей Викторович

Сатер бросил на него задумчивый взгляд.

– Кажется, я нашел нужного нам человека.

– Я его знаю?

– Это не он, а она. Речь идет о ведущей журналистке «Лос-Анджелес таймс» Элизабет Колхауэр. Мой помощник уже подготовил на нее досье, так что вы сможете лично с ним познакомиться. Кстати, она сейчас гостит на нашем объекте…

– Она в курсе всей специфики сложившейся ситуации?

– Колхауэр проводила собственное расследование и во многом преуспела… За ней даже охотились люди Даркмена, но мы успели вмешаться. Среди своих собратьев по перу она едва ли не самый информированный человек. Имеющийся недостаток

знаний в некоторых специфических вопросах, во-первых, может быть устранен при помощи наших экспертов, а во-вторых, он с лихвой компенсируется блестящими деловыми качествами этой талантливой журналистки. Я пока, правда, не получил ее согласия, но уверен, что за этим дело не станет…

– Ну что ж, возьмем эту вашу Колхауэр на заметку, – кивнул Спайк. – Желаю вам, Эндрю, как, впрочем, и всем нам удачной охоты…

Глава 26

Смоленская область, Россия,

полигон «Медвежий ручей»

До наступления полуночи оставалось примерно полтора часа. Спустя несколько минут после того, как Романцев передал финальное, результирующее сообщение для группы С-5, то есть непосредственно для Стоуна, связь с внешним миром полностью прекратилась. Штурм длился уже около получаса, но Карпинский, складывается впечатление, в своих первоначальных замыслах даже не собирался давать команду на их спасение. Что ему теперь какие-то Романцев и Ураев, не говоря уже о небольшом, числом в восемь стволов, гарнизоне объекта – «мавр сделал свое дело, мавр может уйти…».

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Стоун сейчас целиком переключился на то, чтобы не дать ускользнуть Мороку из его секретного логова. Здесь, в этом медвежьем углу, в последние минуты происходят драматичные события, но для Стоуна, умеющего молниеносно просчитывать самые головоломные варианты, все это уже не слишком интересно, к тому же двое людей, целиком выполнивших свою задачу, даже перевыполнивших ее, для чего с их стороны потребовалось нечеловеческое напряжение сил, в его глазах теперь наверняка потеряли всякую ценность…

Короче говоря, Стоун, как мыслилось в этой пиковой ситуации Романцеву, поставил на них с Феликсом жирный крест.

Романцев испытывал в эти минуты смертельную усталость. Весь его жизненный ресурс, кажется, уже давно был исчерпан до донышка. И если бы не поддержка Феликса, если бы не мощнейшие психостимуляторы, которые он потреблял лошадиными дозами, к этому времени он скорее всего сломался бы, не выдержав того воистину дьявольского напряжения, которому подвергались его тело, его мозг и нервная система на протяжении нескольких последних суток…

Полупарализованный этой навалившейся на него усталостью, почти безразличный ко всему, что происходит вокруг него, Романцев все же нашел силы, чтобы встать с кресла, в котором он провел, с небольшими перерывами, почти сутки. Кое-как доковылял до Ураева, – Феликс, как только объект был атакован подразделением боевиков «стелс», занял место за запасным пультом системы электронной безопасности – и не в силах произнести даже слово, вначале ткнул порядком тоже подуставшего товарища в плечо, а затем, как нищенка, жалобно протянул к нему сложенную лодочкой ладонь: «подайте на пропитание, гражданин хороший…».

– Вот

же сволочи! – не оборачиваясь, выругался Ураев. – Ты видишь, как они грамотно нам кислород перекрыли! Ни один из связных каналов не работает! А после того, как они «матрицу» врубили на полную мощь, наш компьютер вдруг засбоил… Вот же черт… Наверху, на втором уровне, все двери нараспашку! Уже пробовал несколько раз заблокировать «броняшки» дистанционно, но не получается… Эдак они к нам прямо на лифте в гости могут пожаловать!

Романцев покачнулся, как пьяный мужик, но все же сумел устоять на ногах.

– Стоун нас кинул, – едва разлепив спекшиеся губы, произнес он. – Феликс, у тебя еще остались «колеса»?

Ураев, чья фигура казалась излишне громоздкой из-за того, что он был экипирован в боекомплект «Гроза-2», – из амуниции на нем отсутствовали лишь радиофицированная «сфера», снабженная также двумя миниатюрными телекамерами, заднего и переднего обзора, и пара перчаток – медленно повернулся к нему всем туловищем.

– С чего ты взял, что Стоун нас кинул? Похоже, Алексей, ты малость перетрудил мозги… На, держи «колеса»! Кстати, это последняя упаковка…

Ураев, надорвав упаковку, передал две быстрорастворимые капсулы своему испытывающему полный упадок жизненных сил коллеге, после чего вновь сосредоточился на показаниях телемониторов и системы электронных и биодатчиков.

Запихнув в рот сразу две капсулы, Романцев побрел обратно на свое место. Нестерпимая головная боль чуть притупилась, но эффект от приема мощных стимуляторов оказался не столь сильным и животворным, как это было в прошлые разы. И все же он нашел в себе силы перекоммутировать изображение от следящих телекамер, коими были напичканы помещения бункера, на мониторы своего рабочего терминала… Он отчетливо понимал, что как аналитик он со своей задачей справился полностью. Но сейчас, в этой крайней ситуации, от него могут потребоваться какие-то иные качества, которых в нем попросту может не оказаться.

Он вдруг живо представил себе, что может статься с ним, если вдруг боевикам Морока удастся взять его живьем… «Нет уж, живым я не дамся! В крайнем случае, если не будет другого выхода, пущу себе пулю в лоб…»

Как ни странно, эта мысль, посетившая его взрывающийся периодически, пульсирующий болью мозг, принесла заметное облегчение. Теперь «спецствол», чья ребристая утолщенная рукоять торчала из замшевой наплечной кобуры, уже не казался ему громоздкой, абсолютно ненужной вещью…

Вслед за Ураевым Романцев целиком сосредоточил внимание на событиях, которые происходили как в ближних окрестностях, так и внутри серого приземистого здания, непосредственно под которым был оборудован их подземный бункер.

На экраны двух мониторов поступало изображение от телекамер ночного видения, сканирующих внутренний двор объекта. Одна из камер, установленных непосредственно над входной дверью, не работала: очевидно, ослепла в тот момент, когда «стелс» при помощи серии направленных взрывов, используя, вероятно, кумулятивные заряды повышенной мощности, обеспечили себе проход вовнутрь объекта. Одна из уцелевших камер, из числа тех, что были установлены на заборе, занимала теперь такое положение, что ее объектив был нацелен на прореху в бетонной стене здания, откуда наружу жиденькими струйками сочился дым…