Террористка Иванова
Шрифт:
Галка допила чай, сунула записку в карман джинсов, глянула на Витьку:
— Ты идешь? Папка подвезет нас.
— А нам в разные стороны, — Витька тоже поднялся и пошел в комнату Полины.
Мать сидела на кровати и из маленькой бутылочки кормила малыша. Она была растрепана, в халате и улыбнулась, увидев Витьку:
— Позавтракали?
— Да. Мам, у меня денег ни рубля. Еще за мобильник заплатить надо, а то отключат.
Полина смутилась.
— Подожди. Подержи
Тот звучно чмокал губами и смотрел на Витьку большими серьезными глазами. Витька улыбнулся.
Полина ожесточенно рылась в сумке, нашла две смятые десятирублевки, поморщилась и, подняв голову, увидела стоящего в двери Пилюгина. Он подошел к Витьке, взял у него из рук малыша и бутылочку. Мишка сразу захныкал.
— Сейчас-сейчас… чуть что реветь начинает… какие мы капризные, — забормотал Пилюгин, вставляя бутылочку обратно в рот младенца. Тот сразу успокоился, зачмокал с еще большим усердием.
— Подержи-ка его, — Пилюгин протянул Полине малыша. — Пойдем, Витя, поговорить надо.
В прихожей Пилюгин достал из кармана сторублевку, протянул мальчику:
— Держи, за телефон заплатишь и порубай что-нибудь в школе. Хватит сотни?
— Не, я не возьму, — Витька спрятал руки за спину. — Мама ругаться будет.
— Возьми. Я сказал, — строго проговорил Пилюгин. — Я что, тебя, мужика, уговаривать должен? Бери, бери, сочтемся…
Витька взял деньги:
— Спасибо, дядя Миша…
— Витька, ну где ты там?! — закричала с лестничной площадки Галка.
— Иду, иду! — и Витька заторопился из прихожей.
Пилюгин вернулся в комнату. Полина продолжала кормить младенца. Когда она подняла голову, майор заметил, что по щекам ее ползли слезы.
— Что случилось, Полина? — опешил Пилюгин.
— Зачем вы ему деньги дали? — шмыгнув носом, спросила Полина. — Я сама ему дам… я достану… Я вам завтра же отдам.
— Ну конечно, отдашь, кто спорит? — улыбнулся Пилюгин. — Слушай, когда подследственная деньги следователю дает — это взяткой называется, да? А когда следователь подследственной деньги дает, как это называется?
— Дурдом называется, — ответила Полина.
— Точно! — Пилюгин оправил пиджак и сказал: — Ладно, мне тоже пора.
— Когда мне на допрос явиться? — спросила Полина.
— Пока не надо, я скажу когда. До вечера… — и он вышел из комнаты. Чуть позже Полина услышала, как хлопнула входная дверь.
— Ну что, Мишаня, поел? Теперь гулять нам пора… И жратвы в доме нету, и денег нет… А ты лыбишься? Доволен? Ну, пошли. Мы совсем выздоровели и должны гулять…
Полина положила
— Ну и черт с тобой, ну и потрачу, — сказала Полина.
— Так кто же привозит товар, Сичкин? — спрашивал Тулегенов, сидя на столе почти вплотную к продавцу.
— Я их только по именам знаю — Николай и Семен. Они привозят всю пиротехнику и документы. Я только продаю.
— Еще есть на рынке ларьки, которые торгуют такой пиротехникой?
— На этом рынке вроде я один.
— А твой напарник знает этих ребят?
— Да нет. Откуда? Он даже не знает, где я деньги прячу. И вся документация у меня.
— Выручку каждый день сдаешь? — спросил Тулегенов.
— Раз в десять дней.
— А бабки где хранишь, если от напарника прячешь? Бабки ведь не малые, — спросил Тимонин, что-то записав на листе бумаги.
— Там же храню, в ларьке. У меня там тайник есть.
— Кто за деньгами приезжает?
— Те же ребята приезжают — Николай и Семен.
— Русские?
— Нет, китайцы.
— Ах китайцы! — улыбнулся Тулегенов. — А зовут Николай и Семен? И где же они проживают? В Китае?
— Зачем? Под Москвой где-то…
— А точнее? Ты напряги память, Сичкин, от души советую — меньше срок получишь.
— За что срок-то? Я только продавал. Откуда мне знать, что это контрабанда?
— Это даже не контрабанда, Сичкин, это контрафактная продукция. Ее здесь, в России, производят. И при этом используется ворованная взрывчатка и другие ворованные компоненты. Тут статья посерьезней светит, — говорил Тулегенов, заглядывая парню в глаза. — Я тебе не понты гоню, а реальную перспективу рисую.
— Да я, ей-богу, не знаю, где они все это делают… — на лбу у Сичкина выступил пот, глаза сделались несчастными и перепуганными.
— Когда эти китайские Николай и Семен за бабками последний раз приезжали?
— Позавчера… — Сичкин судорожно сглотнул, трясущимися пальцами достал пачку сигарет, долго не мог прикурить. — Да, точно позавчера, в одиннадцать вечера приезжали…
— Значит, сделаем так, — хлопнул себя по коленям Тулегенов. — Если хочешь облегчить свою участь, то поступишь по-умному, а если…
— Я по-умному поступлю, гражданин капитан, по-умному, — торопливо перебил его Сичкин. — Я же только продавал пиротехнику, это законом разрешено, а что касается ворованной взрывчатки или там чего другого — я совсем не при делах… и отвечать за это совсем не желаю… Я их спрашивал, они мне — все законно, продукция из Китая… суки косоглазые!