Террористы (Terroristerna)

Валё Пер

Но как бы занят он ни был, Бульдозер Ульссон всегда являлся в очередное присутственное место, как ему казалось, заблаговременно. Вот и на этот раз он, запыхавшись, прибыл в суд за две минуты до начала разбирательства. Тучный, но подвижный, жизнерадостный коротышка, он постоянно ходил в розовых рубашках и таких безвкусных галстуках, что они доводили Гюнвальда Ларссона до исступления, когда тот числился в спецгруппе Бульдозера. Вместе с Ларссоном в ней состояли также Эйнар Рённ и Леннарт Колльберг, но с тех пор прошло много лет. Колльберг успел вообще

уйти из полиции. Бульдозер считал, что штаты надо обновлять почаще, вливать в них, так сказать, свежую кровь.

Осмотревшись в голом и скверно отапливаемом коридоре, он обнаружил шесть человек, в том числе своих свидетелей и одно лицо, чье присутствие его крайне поразило.

А именно руководителя группы расследования убийств.

– Ты-то что здесь делаешь? – спросил он Мартина Бека.

– Вызван свидетелем.

– Кто тебя вызвал?

– Защита.

– Защита. А кто защитник?

– Адвокат Роксен, – ответил Мартин Бек. – Очевидно, жребий пал на него.

– Рокотун? – ужаснулся Бульдозер. – Я сегодня уже три совещания провел, да еще два содержания под стражей продлевали. А теперь вот сиди тут до конца дня и слушай Рокотуна.

– Разве ты не следишь, кого назначают защитником? И что ты делал, когда решался вопрос о мере пресечения?

– По таким делам этот вопрос решается элементарно, – ответил Бульдозер. – В три минуты уложились, и защита не была представлена. Обошлись.

Он подбежал к одному из своих свидетелей и начал лихорадочно рыться в портфеле. Нужная бумага явно куда-то запропастилась.

Мартин Бек подумал, что Бульдозер и Рокотун в одном совершенно одинаковы. Говоришь с ними – и вдруг нет их; правда, Бульдозер исчезал в буквальном смысле, например неожиданно юркнув в какую-нибудь дверь, Рокотун же отключался мысленно, словно переносился в другой мир.

Прокурор оборвал на полуслове свой разговор со свидетелем и вернулся к Мартину Беку.

– Что тебе известно об этом деле? – спросил он.

– Не так уж много, но Роксен меня убедил, что стоит прийти. К тому же у меня сейчас нет никаких неотложных дел.

– Ваша группа расследования убийств не знает, что такое настоящая работа, – заявил Бульдозер Ульссон. – У меня вот тридцать девять дел в работе и еще столько ждут своей очереди. Пришел бы к нам – понял бы, что это такое.

– Нет уж, – ответил Мартин Бек. – Я работы не боюсь, но придется вам обойтись без меня.

– Жаль, – сказал Бульдозер. – Иной раз мне кажется, что на мою долю выпала самая лучшая должность в системе нашего правосудия. Жутко интересно и увлекательно. Что ни день – какие-нибудь неожиданности и…

Он осекся, потом добавил:

– Например, предстоящая схватка с Рокотуном. Бульдозер Ульссон редко проигрывал дело. Правда, этот факт свидетельствовал, мягко говоря, отнюдь не в пользу правосудия.

Но об этом предпочитали не задумываться.

– Зато сегодня ты развлечешься, – продолжал Ульссон, – Рокотуна не так-то просто одолеть.

– Я сюда не развлекаться пришел, – отпарировал Мартин Бек.

Разговор

был прерван объявлением о начале слушания, и действующие лица, за одним важным исключением, проследовали в зал заседаний, едва ли не самое мрачное помещение во всем здании суда. Окна были большие и величественные; очевидно, это объясняло, хотя ни в коей мере не оправдывало, тот факт, что их давно не мыли.

Судья, помощник судьи и семеро присяжных важно созерцали зал, сидя за длинным столом на возвышении.

Легкое голубое облачко среди пылинок в прорвавшихся с улицы лучах солнечного света свидетельствовало о том, что кто-то из них только что загасил сигарету.

Через маленькую боковую дверь ввели обвиняемую. Ее сопровождала суровая женщина лет пятидесяти в форменном платье. Обвиняемая – девушка с русыми волосами до плеч, обиженно поджатыми губами и невидящими карими глазами – была одета в длинное вышитое светло-зеленое платье из какой-то легкой ткани и черные сабо.

Члены суда снова сели, остальные продолжали стоять.

Судья монотонно произнес вступительную формулу, затем обратился к девушке, которая находилась от него слева:

– Ответчиком по делу является Ребекка Линд. Вы – Ребекка Линд?

– Да.

– Я попросил бы ответчицу говорить погромче.

– Да.

Судья сверился со своими бумагами, наконец спросил:

– Других имен у вас нет?

– Нет.

– Вы родились третьего января тысяча девятьсот пятьдесят шестого года?

– Да.

– Прошу ответчицу говорить громче.

Он произнес эти слова так, будто выполнял обязательный для судебных заседаний ритуал. Впрочем, так оно и было, безотносительно к отвратительной акустике в зале. К тому же ответчики, как правило, не привыкли выступать перед публикой, а мрачная и враждебная обстановка и вовсе их угнетала. Судья продолжал:

– Обвинение представляет старший прокурор Стен-Роберт Ульссон.

Бульдозер никак не реагировал, продолжая сосредоточенно листать свои бумаги.

– Старший прокурор Стен-Роберт Ульссон здесь? – спросил судья бесцветным голосом, хотя отлично знал его в лицо.

Бульдозер подскочил.

– Да-да, – торопливо произнес он, – я здесь, здесь.

– Кто представляет истца?

– По данному делу не предъявлено иска, – сказал Бульдозер.

– Защиту осуществляет адвокат Гедобальд Роксен.

Наступила тишина. Все озирались кругом. Судебный пристав выглянул в коридор. Рокотун не появлялся.

– Адвокат Роксен, очевидно, опаздывает, – заключил наконец помощник судьи.

Он посовещался вполголоса с судьей, и тот объявил:

– Проверим пока наличие свидетелей. Обвинитель вызвал двух свидетелей: кассиршу Черстин Франсен и сержанта полиции Кеннета Квастму.

Оба свидетеля подтвердили свое присутствие.

– Защита вызвала следующих лиц: комиссара уголовной полиции Мартина Бека, сержанта полиции Карла Кристианссона, директора банка Румфорда Бундессона и учительницу домоводства Хеди-Марию Вирен.