Терзания любви
Шрифт:
– Ты можешь когда-нибудь прекратить играть в сваху, Джес? – сказала Элизабет.
– Ладно, хватит! – Стивен стукнул по столу. – Прекратите делать вид, что меня здесь нет.
Обе девушки испуганно посмотрели на него. В самом деле, они настолько увлеклись спором, что забыли о том, что их брат сидел вместе с ними на кухне.
Взбешенный Стивен продолжал:
– Обе вы хороши! Джессика, ты все время требуешь, чтобы я встречался с Карой, даже не спросив меня, хочу ли я этого. А что касается тебя, Лиз, то Джессика совершенно права. Как ты можешь быть настолько
После вспышки гнева Стивена Элизабет сидела совершенно тихо, покраснев от смущения. Но Джессика и не думала замолчать, каким бы убедительным ни был тон брата. Кроме того, в свете поведения Стивена в последнее время Джессика подумала, что хороший спор мог бы стать единственным, что вернет его к нормальной жизни.
– Хорошо сказано, Стив, – напористо сказала она. – Я имею в виду, здорово, что ты защищаешь Кару в этом доме. Но я хочу спросить, почему ты боишься пойти и встретиться с ней?
– Боюсь? – Голос Стивена дрожал от негодования. – Почему это я должен бояться?
Джессика проглотила кусок пиццы.
– Я не знаю. Может быть, ты боишься того, что люди скажут о том, что встречаешься с новой девушкой. Или может быть, ты боишься того, что скажет Бетси.
Стивен встал, его кулаки сжались от ярости. Он оттолкнул стул и прошел к раковине.
– Это просто безумие! – пробормотал он.
– Правда? – спросила Джессика. – Я думаю, ты просто в ужасе от того, что скажет Бетси, если ты начнешь встречаться с кем-нибудь еще.
– Джессика! – воскликнула потрясенно Элизабет.
Стивен повернулся лицом к Джессике, его карие глаза метали молнии.
– Мне наплевать, что скажет Бетси. – Голос Стивена почти сорвался на крик. – Я могу делать все, что захочу!
– Тогда почему ты продолжаешь избегать Кару сейчас, после того, как вы уже пропели вместе какое-то время? Нет, ты не просто избегаешь ее. Ты ведешь себя с ней невероятно грубо.
Стивен стукнул кулаком по кухонной стойке.
– Я уже сказал тебе, Джес, хватит об этом. Я живу так, как хочу.
– Хорошо. – Джессика пожала плечами. – Но помни, у Кары есть одно преимущество перед Трисией – она жива.
Стивен на какое-то мгновение застыл ошеломленный, как будто Джессика дала ему пощечину. Затем, не сказав ни слова, он повернулся и бросился вон из кухни.
Элизабет посмотрела на Джессику широко раскрытыми глазами.
– Как ты могла, Джессика Уэйкфилд? – спросила она дрожащим голосом. – Это самое жестокое из того, что ты сказала за всю свою жизнь.
Сейчас Джессика не стала сдерживать эмоции. Ее голос тоже задрожал, глаза наполнились слезами.
– Прости меня, Лиз, но иногда нужно быть жестокой, если желаешь добра. Мы снова и снова пытались дать Стиву почувствовать всю пашу любовь и сочувствие, но он только глубже и глубже; уходил в депрессию. Я думала, хорошая встряска пойдет ему на пользу.
Элизабет взглянула сквозь стеклянные двери, ведущие наружу. Она могла видеть во внутреннем дворике Стивена, который сидел, обхватив голову руками.
– Не
Несмотря на то, что этим вечером даже для Калифорнии было необычно тепло, сидящего у дома Стивена била мелкая дрожь. Он пытался выбросить из головы то, что сказала ему Джессика, но из этого ничего не выходило, ее слова снова и снова звучали у него в ушах.
Он не хотел признавать, что Джессика была права и в том, что касалось Элизабет, и в том, что касалось Бетси. Его беспокоило то, что Элизабет не хотела дать Каре ни малейшего шанса. Он ценил мнение своей сестры и не мог себе представить, как он будет встречаться с девушкой, которая ей не нравится. Он знал, что Кара теперь не такая, как прежде, и если бы Элизабет только захотела узнать ее поближе, она несомненно бы ей понравилась. По собственному опыту Стивен знал, что Кара была сердечным и чувствительным человеком.
Более серьезная проблема заключалась в Бетси Мартин. После смерти Трисии Бетси некоторое время жила у Уэйкфилдов, и тогда она и Стивен очень сильно сблизились. Говорить с Бетси о Трисии было надежным, хотя и с привкусом горечи способом не забыть то, что было. Стивен знал, что судьба возложила на него и Бетси ответственность за то, чтобы память о Трисии жила вечно. И это вызывало у Стивена тот страх, о котором не сказала Джессика, самый глубокий страх. Стивен боялся, что если он забудет Трисию, то потеряет ее навсегда.
Он впервые признался себе, что ему все труднее и труднее вспоминать лицо Трисии. Еще труднее было вспоминать ее смех. Он старался твердо хранить их в своей памяти, но с каждым прошедшим днем это становилось все сложнее. Удержать Трисию было почти так же сложно, как удержать в ладонях пригоршню песка.
Стивен оставался во внутреннем дворике наедине со своими мыслями довольно долго. Наконец с ноющей от неудобного положения спиной он заставил себя подняться и войти в дом.
Он понял, что должен сделать. Он позвонит Каре и извинится перед ней. Это он, по крайней мере, просто обязан был сделать. Он взглянул на часы в кухне. Кара наверняка ушла с Арти, но он мог позвонить и оставить сообщение на автоответчике. Даже этот первый шаг облегчил бы немного груз вины, лежавший на его совести. Взяв телефонный справочник, он нашел номер Кары и написал его на клочке бумаги, затем быстро, как будто не выдержав, начал набирать номер. К его удивлению, Кара подошла к телефону.
– Кара, это ты? – спросил Стивен.
– Да, а кто это?
– Это Стив.
На какое-то время воцарилось молчание.
– Стивен, я никак не ожидала, что ты позвонишь.
– Вообще-то я не рассчитывал застать тебя дома сегодня вечером, – сказал он. – Я думал, ты ушла с Арти.
– Нет, я решила все отменить, – тихо сказала Кара. – Не очень-то честно идти на свидание, когда знаешь, что из этого все равно ничего не получится.
– Ох! – У Стивена не нашлось, что сказать.
Потом он вспомнил, зачем решил позвонить.