Теща Франкенштейна

Александрова Наталья Николаевна

– Ну да… – Ирина опустила глаза, – у меня была заявка на этот юбилей. Люди пожилые, аккуратные, все загодя организовали… в нашем офисе есть все документы, можете проверить…

– Да нет, зачем же, я вам верю… – протянула я с такой интонацией, чтобы Ирине стало ясно, что я ей не верю ни на грош.

В самом деле, когда это милиция верила людям на слово? Этак каждый свидетель такого наговорит, потом ни в жизнь не разобраться…

– И как прошел юбилей? – спросила я. – Не было никаких происшествий?

– Да нормально все прошло, люди-то пожилые,

гости тоже почти все преклонного возраста, чего им бузить-то? – Ирина произнесла это вроде бы уверенно, только глаза отчего-то смотрели в сторону.

– Да? – вкрадчиво заговорила я, решив действовать по наитию. – А вот ваши заказчики Тарасевичи остались очень недовольны, говорили, что золотая их свадьба прошла из рук вон плохо, и виновна в этом в первую очередь ведущая. Она совершенно не занималась гостями и вообще не выполняла свои обязанности, только вовсю кокетничала с племянником юбиляров. Так что его жена была очень недовольна, и дело даже дошло до драки, в результате которой случайно попало самому господину Тарасевичу, а его племянник едва не свалился в воду.

– Да быть такого не может! – Ирина вскочила и возмущенно вытаращила глаза.

– Так вы утверждаете, что такого не было? – кротко спросила я. – Тогда придется устраивать вам с Тарасевичами очную ставку.

Она с размаху плюхнулась на лавочку и посмотрела на меня пристально. В моем взгляде сквозила просто голубиная кротость. Однако не зря Ирина была наблюдательным человеком. Она усмехнулась и достала новую сигарету из пачки.

– Много куришь, – заметила я, – здоровье надо беречь, у тебя ведь ребенок…

– Ладно, поймала ты меня, – усмехнулась Ирина, – не была я на том юбилее, со Светкой Ломакиной поменялась. А что, правда те старые хрычи недовольны остались?

– Понятия не имею! – Я пожала плечами. – Мне до них дела нету. Меня волнует, где ты в тот день была.

– Есть у меня один человек… – Ирина невидящими глазами смотрела вдаль. – Не такой, как Петр. Муженек мой, если честно, порядочная была скотина. И когда жила с ним, радости особой не испытывала, а уж когда развелись, то и вовсе худо стало.

– С чего развелись-то? – полюбопытствовала я для оживления разговора.

– Да совсем он невозможный стал: пьянки, гулянки, по бабам бегал, ночевать не приходил, а когда придет, то смотреть невозможно. Руки распускать начал…

Я кивнула – все, как описывала Люба, видно, покойный Петр Кондратенко со всеми своими женами действовал по одному и тому же сценарию.

– А уж когда сына по пьяному делу напугал до смерти, я и не выдержала, – продолжала Ирина. – Подала на развод и такого наслушалась! Нервов измотала – страшное дело!

Я снова кивнула – ой, как все знакомо!

– Случайно мы с тем человеком встретились, – говорила Ирина, – я первое время и не верила, что такие люди бывают. Отношения, разговоры, обращение – все не такое, как будто человек с другой планеты! И так мне с ним хорошо, уже почти год встречаемся.

– Он женат, что ли?

– Да нет, просто я сама

не хочу торопиться, пускай все развивается как должно. Ты пойми, человек-то уж больно приличный, терять такого не хочется… И чтобы следователь не подумал, что я на Петькиных костях счастье хочу построить, я ему не сказала, что мы с ним в тот день в Выборг ездили. У него там какие-то дела были, а потом погуляли, в ресторане пообедали, в общем, провели целый день только вдвоем… Не хочу я его впутывать в эту грязь…

– Так, выходит, и у тебя мотив имелся для убийства мужа бывшего… – задумчиво заговорила я, – чтобы он твою личную жизнь не испортил, этому твоему замечательному человеку про тебя ничего не наговорил…

– В общем, так, – Ирина загасила сигарету, – мужа своего бывшего я не убивала! Но если станете на меня убийство вешать, то я уж как-нибудь принципами поступлюсь и представлю надежного свидетеля, что в тот день я с ним в Выборге была. Пускай он меня после этого бросит, но свобода дороже, сын-то ведь сиротой останется, если со мной что…

– Ладно, так и договоримся, – я тоже встала. – Я тебе верю – для чего тебе сдался тот муженек бывший, когда собираешься новую жизнь начинать.

На прощание я выяснила у Иры координаты другой жены, Марины. Она работала в фирме, которая называлась «Солнечный закат».

– Спиртное, что ли, выпускают? – осведомилась я по аналогии с известным коктейлем «Текиловый рассвет».

– Да нет, там частная богадельня, – усмехнулась Ирина, – поезжай, сама все увидишь!

Таксист высадил меня возле трехэтажного особняка неподалеку от Черной речки. Особняк стоял в саду, среди кустов и деревьев там и тут располагались качели и садовые скамейки. Окна первого этажа были открыты, оттуда доносились звуки фортепьяно и хорошо поставленный голос, который старательно выводил:

– То березка, то рябина,Куст ракиты над рекой,Край родной, навек любимый,Где найдешь еще такой…

Я невольно вспомнила детский сад – там мы разучивали эту самую песню на музыкальных занятиях.

Я позвонила в дверь. Мне открыла симпатичная женщина лет сорока в тщательно отглаженном белом халате. На нагрудном кармане халата был приколот бейдж с именем и отчеством – «Анна Аркадьевна». Приветливо улыбнувшись, она спросила:

– Вы к кому?

– «Солнечный закат» здесь? – осведомилась я неуверенно. – Я хотела поговорить с Мариной Кондратенко…

– Марина Андреевна сейчас проводит занятия с младшей группой, – сообщила женщина. – Я провожу вас к ней. Вы посмотрите, как у нас это все организовано…

Она пошла влево по коридору, как раз в ту сторону, откуда доносилось пение, и сделала мне знак следовать за собой.

На полпути Анна Аркадьевна повернулась ко мне и спросила с интересом:

– А кто у вас – мальчик или девочка?