Тесная Связь
Шрифт:
– Мне вот не очень хорошо, - говорит.
Я ставлю упаковку, поворачивая голову. Хмурю брови:
– Извини, этого больше не повторится, я больше не разрушу твой дорогой сон, не потревожу… - я теряю нить того, что говорю. Слова сами льются из моих уст. Мне просто не хотелось говорить об этом.
– Эу, эу, ты, это, не перенапрягай свое серое вещество, а то вон уже пар из ушей идет, - указывает на мое лицо, хмурясь. Я ворчу под нос, продолжая бороться с кожурой.
– Что тебе снилось? – не успевает закончить, как
– Почему бы тебе не прекратить свои расспросы? Мы договорились, что ты поиздеваешься надо мной, а не будешь задавать вопросы!
– Мне просто любопытно, - без эмоций отвечает.
Я усмехаюсь:
– А тебе мама не говорила, что неприлично совать свой нос в чужие дела? Нет? – Господи, заткнись. – Значит, плохая мать была! – слетает с моих губ, прежде чем я попыталась заставить себя остановиться. Дерьмо. Переступаю с ноги на ногу, смотря на мандарин. Парень продолжает стоять боком, но его глаза направлены куда-то вперед. Он поворачивает голову, и я знаю, что это добром не кончится.
Удар. Мой стакан слетает со столешницы. Я вздрагиваю, когда он разбивается на осколки. Холодное молоко разбрызгивается в разные стороны.
Дилан глубоко дышит через нос, смотря на меня. Все его тело напряжено. Мои губы дрожат, но я продолжаю смотреть на этот чертов мандарин, ожидая слов парня, которые должны, как правило, сильно задеть меня. В этом он был мастер.
О’Брайен стоит близко, так что касается грудью моего плеча, когда та поднимается и опускается. Я чувствую, как он расчленяет меня в мыслях. Начинаю сильнее нервничать, поэтому мои ногти продолжают впиваться в кожуру мандарина.
Скрип двери. Елена проходит на кухню, бросая на нас взгляд. Она замечает лужу молока:
– Ой, что произошло?
Я приоткрываю губы, но замолкаю, когда Дилан топает ногой, продолжая смотреть на меня, не моргая. Напряжение между нами возрастает. Елена стоит на месте:
– Дилан, тебя искал мистер О’Брайен… - обращается ко мне. – Отойди, мне нужно вытереть лужу.
Я дергаюсь, переступая с ноги на ногу, и чувствую, как что-то острое впивается мне в ступни, но молчу, закусывая губу.
– Не нужно, - рычит Дилан, сквозь зубы. – Кейси уберет за собой сама, - отворачивается и быстро покидает кухню, сильно хлопая дверью. Я сглатываю, начиная извиняться перед Еленой, та как-то понимающе кивает, что заставляет меня проглотить образовавшийся в горле комок.
Так всегда. Когда кто-то расспрашивает меня о личном, о том, что касается меня, то, о чем мне, возможно, больно говорить, я автоматически пытаюсь задеть этого человека, оттолкнуть. Догадываюсь, что тема, связанная с матерью Дилана, тоже не проста для него, поэтому чувствую себя ужасно.
Кажется, маленькие осколки впились мне в кожу, ибо я чувствую дискомфорт при ходьбе. Но не хочу утруждать Елену, так что, прибравшись, я решила взять учебники из комнаты, чтобы сделать уроки, которые не доделала вчера.
Иду в гостиную, чтобы спуститься в погреб. Не скажу, что в окружении бутылок с алкоголем мне думается лучше, но больше некуда идти.
Прикрываю дверь, начиная спускаться по темной и крутой лестнице. Даже надев кеды, я чувствую боль, которая потихоньку увеличивается. Слышу голос матери за спиной, поэтому ускоряюсь, распахивая дверь перед собой, и замираю, прижимая к себе учебники: отец Дилана громко кричал, поэтому не услышал меня, стоя спиной, а вот сам Дилан заметил мое появление, но никак не среагировал, продолжая выслушивать отца.
– Ты думаешь, что это смешно? Считаешь это забавным?! – он кричит сильнее, на что парень не отвечает, холодно подняв бровь. Мужчина краснеет, сильнее напрягаясь. Я ужасаюсь, когда он хватает Дилана за шиворот:
– Если ты не прекратишь, я сорву с тебя все наколки! Слышишь?!
Дилан напрягается, но не отвечает. Хэнк касается его кольца на губе. Неужели, он…
Глаза Дилана становятся больше, когда мужчина отдергивает руку. Я вскрикиваю, роняя учебники, и прикрываю рот ладонями, уставившись на Хэнка, который, наконец, заметил меня. Мужчина растерялся, отпуская сына. Тот терпит до последнего, но все же хватается за губу, отступая назад. Он старается выпрямиться, чтобы показать, что ему вовсе не больно, но это явно не так.
– Кейси, - мужчина сглатывает. – Тебе пора в школу.
– Что вы, блять, делаете?! – я срываюсь с места, кинувшись в сторону Дилана. Парень хмурится, когда я касаюсь его плеча, стараясь взглянуть на губу.
– Малышка, тебя ищет мать, - жестче проговаривает Хэнк. Меня передергивает:
– Вы ненормальный! Психопат конченный!
Выражение лица Хэнка меняется. Его гримаса пугает меня. Передо мной совершенно другой человек. Кажется, я жалобно пискнула, когда он сделал большой шаг в мою сторону, но Дилан вовремя выпрямляется, вытянув руку, словно прося его остановиться. Мужчина бьет по ней, не жалея сил. Парень шатается, но не падает. Он вздыхает, облизывая губу. Я смотрю на Хэнка, не веря своим глазам. Как моя мать могла не заметить это? К какому чудовищу мы переехали, оставив все?
– Малышка, - мужчина тяжело дышит, - иди наверх.
Я не шевелюсь, продолжая смотреть на него.
Невероятно.
– Малышка! – он кричит, отчего я дергаюсь.
– Блять, да закройся ты! – вдруг отвечает в той же тональности Дилан. Хэнк ставит руки на талию:
– Малышка…
– Она – Кейси, - перебивает Дилан, бросая взгляд на меня. – Иди наверх.
Я возмущенно хмурюсь:
– Пошел ты! Он же больной!
Хэнк краснеет сильнее, опуская руки, сжимая ладони в кулак. Я сглатываю, отступая назад.