Тест на любовь
Шрифт:
Мэгги вспыхнула и была рада, что ее лицо по-прежнему скрывает коробка. Она мало спала за последний месяц. Может, несколько часов в ночь — если вообще спала.
— Просто старею, — пошутила она.
— Сорок — не возраст, — запротестовала Линда. — Это новые тридцать. Кроме того, ты настолько стара, на сколько себя чувствуешь, или мужчину, которого ты чувствуешь, — шумно рассмеялась своей шутке Линда.
Мэгги бросила взгляд на Нэша и увидела, что он отвел от нее взгляд, на его лице была улыбка.
— Да брось, — сказала она,
Часом позже отделение выглядело очень празднично. Красно-белая мишура свисала с карнизов в главной палате и шла дальше по коридору. Цветные плакаты «С Рождеством!» и рождественские открытки, которые уже начало получать отделение, были прикреплены к окнам возле каждой кровати.
— Люблю Рождество, — вздохнула Мэгги, когда они с Линдой отошли назад, чтобы полюбоваться делом своих рук.
— Неплохо для двух часов, — согласилась Линда. — Как ты считаешь, Нэш?
Нэш оглядел изменившееся помещение.
— Думаю, вы двое смогли бы работать эльфами, — сказал он, стараясь не думать о Мэгги в костюме эльфа. Но ему это не удалось.
— Ты еще не поставила дома елку, Мэгги? — спросила Линда.
— Нет. Не вижу смысла, ведь я буду одна.
Нэш увидел тоску в ее глазах, когда она окинула взглядом комнату, любуясь мишурой. В ее голосе слышалась грусть, и он подавил желание встать и заключить ее в объятия.
— А мы поставили две недели назад. Нытье детей сводило меня с ума, — со смехом проговорила Линда.
Взгляд Мэгги на короткое время встретился с глазами Нэша, и он улыбнулся ей дежурной улыбкой. Его лицо говорило одно, а глаза цвета тропических вод — что-то более интимное. Она отвела взгляд, не желая, чтобы он видел глупую зависть, которую она испытала, думая о том, как Линда будет баловать своих шестерых детей в рождественское утро.
Тоска никогда не проходила. Она могла работать и работать, стараясь закопать ее глубоко, но кто-то, говорящий о своих детях, или мать, толкающая коляску на улице, возвращали ее назад.
— Пойду перекушу, пока меня не вырвало, — заявила она; ужасная тошнота усиливалась. Эта ночь когда-нибудь закончится?
— Я с тобой, — вызвалась Линда.
Ждать в кухне, пока приготовится тост, было ужасно. Запах хлеба заставил Мэгги положить руку на живот.
— Фу. Думаю, меня действительно вырвет.
Хоть она часто испытывала такое состояние, ее никогда не рвало.
Линда нахмурилась, посмотрев на бледное лицо Мэгги.
— Если бы я не знала о твоем бесплодии, задала бы очевидный вопрос. Усталость. Тошнота… У тебя ведь не было задержки?
— Не будь смешной, — бросила в ответ Мэгги.
Линда изогнула бровь:
— Значит, была?
Мэгги посмотрела на свою коллегу так, словно у той только что выросли рога.
— Ты же не серьезно?
— Серьезно, — пожала та плечами. — Почему нет?
— Потому что, —
Это было нелепо. Абсолютно нелепо. Но порвавшийся презерватив стал внезапно всем, о чем она могла думать. У нее выступил пот на лбу от усталости. Она прищурилась, пытаясь вспомнить дату последних месячных.
— У тебя задержка, — констатировала проницательная Линда.
— Мне сорок, — отмахнулась Мэгги, отчаянно пытаясь задушить надежду, которая поселилась в ее сердце.
Тост выскочил, она взяла его и стала машинально намазывать маслом.
— Мои месячные были беспорядочны в течение полугода. Возможно, это менопауза.
Линда с сомнением посмотрела на нее:
— Как скажешь.
Мэгги кивнула и была рада, когда Линда не стала развивать эту тему. Потому что она не могла не думать об этом. Оставшийся час смены эта мысль не выходила у нее из головы. Дразнила ее. Насмехалась над ней. Ребенок. Ребенок. Ребенок. И не важно, сколько раз она прогоняла ее и приказывала себе перестать быть глупой, она же бесплодна — господи, бесплодна! — эта мысль ее не покидала.
Ребенок. Ребенок. Ребенок.
Мысль коварно нашептывала ей обещание. Горя, подобно свече в темноте. Сияя, словно маяк надежды. Что было безумно. Более чем безумно. Ей поставили диагноз — беспричинное бесплодие в расцвете лет. Она тогда не могла зачать, не говоря уже об угасании ее детородного периода. Это не имело смысла. Но она знала, когда забирала сумку из шкафчика, что остановится у аптеки и купит тест на беременность. Не потому что верила в это, а наоборот. Не могла поверить. Простой тест скажет ей неизбежное через две минуты, и тогда она сможет прекратить все эти глупые мысли и пойти спать.
— Мэгги.
Мэгги резко остановилась, когда Нэш поприветствовал ее, догнав у выхода из раздевалок для персонала.
Нэш.
О нет. В водовороте своих мыслей она даже не подумала о Нэше.
Нэш огляделся, удостоверившись, что их никто не слышит.
— У меня дела после окончания смены, так что я задержусь до десяти.
Мэгги, по-прежнему ошеломленная, с беспокойными мыслями, даже не заметила туманности его слов.
— О да, конечно.
Хорошо. У нее будет время разделаться с нелепым тестом, подавить безумные мысли и поспать пару часов перед тем, как он присоединится к ней.
Нэш снова посмотрел через плечо:
— Может, дашь мне ключи, чтобы не вставать с кровати и впускать меня?
Он немного понизил голос, но Мэгги даже не заметила этого из-за безумных мыслей о ребенке.
— Конечно.
Она порылась в сумочке и протянула ему запасную связку ключей.
Нэш нахмурился. Мэгги, которая настаивала на секретности, казалась не слишком осмотрительной, когда передавала ему ключи. Обычно она раздражалась, стоило ему только улыбнуться ей на работе.