Тест на любовь

Эндрюс Эми

Он много думал в последние дни и не пришел ни к какому решению. Они должны вместе обсудить это. У них ведь есть час.

Он приблизился к ее уху.

— Мы поговорим или просто будем игнорировать друг друга? — спросил он.

Мэгги открыла глаза и повернулась к нему. Его рот был волнующе близок. Жвачка оказывала чудесный эффект на ее состояние, но со всем этим отвлекающим шумом она не хотела ничего обсуждать.

— Игнорировать друг друга, — подтвердила она, вернув голову в прежнее положение и закрыв глаза.

Нэш улыбнулся помимо

воли. Хорошо. Она права. Сейчас не время и не место. Но они поговорят об этом. Сегодня же поговорят.

Они приземлились в Рокхемптоне и доехали на такси до больницы. Благодаря действиям местного анестезиолога, который предположил хирургическое вмешательство и сделал трахеостомию, ребенка оставалось лишь транспортировать в центр медицинской помощи, где его будут лечить дальше. Они пробыли в больнице всего около получаса.

Было семь утра, когда они прошли через вращающиеся двери детской реанимации. Еще час, и пациент был пристроен, записи сделаны, оборудование собрано, и они были готовы уезжать.

— Подожди, — сказал Нэш, задержав Мэгги, когда она собиралась сесть в машину. — Я куплю тебе завтрак.

Мэгги вздохнула:

— Нэш, не надо. Я и правда устала.

— Надо, — настаивал он.

— Я ничего не могу есть эти дни.

Нэш пожал плечами:

— Тогда есть буду я, а ты — смотреть. — Он порылся в кармане джинсов. — У меня есть еще жвачка.

Мэгги собиралась отказаться, сесть в машину и уехать, но Нэш посмотрел на нее и умоляюще сказал:

— Пожалуйста, Мэгги.

— Хорошо, — раздраженно сказала она, последовала за ним в ближайшее кафе и потягивала воду, пока он уничтожал полный английский завтрак. Мэгги смотрела, как он с аппетитом ест. Там, куда он едет, будет много таких завтраков.

Мысль о том, что Нэш уедет, что будет на другом конце света есть настоящие английские завтраки, пока она будет здесь, с его ребенком, оказалась чертовски удручающей.

Нэш положил нож и вилку на пустую тарелку и вытер губы салфеткой.

— Итак, Мэгги, на чем мы остановились? — спросил он. — Ты больше не думала о том, чтобы поехать со мной в Лондон?

Думала? Она думала кое о чем другом. И будь на десять лет моложе и без ребенка, она ухватилась бы за эту возможность. Отбросила бы все предосторожности и ввязалась в самую большую авантюру в жизни, надеясь, что он полюбит ее, хотя и понимая, что этого может не произойти. Но теперь дело было не только в ней. Ей предстояло думать о ребенке.

— Я не собираюсь жить в Лондоне, Нэш. Извини, это не вариант.

Она не сделает этого за меньшее, чем любовь.

Нэш медленно кивнул. Это было рискованно — в прошлый раз она была такой непреклонной. Он тяжело вздохнул:

— Я понимаю.

— У нас просто будет компромисс. Я знаю, ты чувствуешь, что обязан поддерживать ребенка, так? — Мэгги затаила дыхание, ожидая, что он станет отрицать это, мечтая услышать его слова, что это поступок по любви.

— Я отец, — раздраженно произнес

он. — Разумеется, это моя обязанность — поддерживать ребенка. И тебя, Мэгги.

Мэгги почувствовала, как ее сердце снова разрывается.

— Что ж, тогда мы решим это. Может быть, в течение первых двух лет, пока будешь за границей, ты сможешь помогать материально. А что касается ребенка, вероятно, это лучшие годы, чтобы отсутствовать. Он не будет воспринимать тебя как отца, пока не станет немного старше.

Нэш потер подбородок, жесткая щетина уколола его ладонь.

— Я могу быть здесь при рождении ребенка. Возможно, смогу приезжать каждые три месяца.

Мэгги видела, что он напряженно думает о возможностях, и почувствовала облегчение. Она последовала за собственным ходом мыслей.

— Конечно, — согласилась она. — И в наше время существует очень много способов поддерживать связь друг с другом.

— Ты могла бы приезжать ко мне. Возможно, будет непросто тащить маленького ребенка через полмира, но я оплачу твой перелет в первом классе. Знаю, ты не хочешь ехать в Лондон…

Мэгги была тронута его заботой. Старомодный Нэш. Она хорошо понимала, что он не мог бы поступить как мерзавец. Но понимала также и разницу между долгом и любовью. Легко отстраняться, когда не затронуты глубокие чувства.

— Возможно, я могла бы взять отпуск, — сказала Мэгги. — Зависит от ребенка, я думаю. Если он…

— Он? — перебил Нэш.

Мэгги вспыхнула и положила руку на живот.

— О, извини. У меня просто… предчувствие.

Сын. Мэгги, возможно, вынашивает его сына. — Нэш заморгал, посмотрев на ее руку на животе.

— Ты узнаешь?

Она кивнула.

— Думаю, да.

Его здесь при этом не будет. И он не увидит, как растет ее живот. Он также может упустить рождение. Что еще он упустит? Первые слова. Первые шаги.

— Если хочешь, я могу послать тебе снимки с ультразвука. И пришлю фотографии и видео. Вероятно, ты будешь видеть его больше, чем те мужчины, которые живут со своими детьми под одной крышей.

Нэш задумался над этим. Возможно, она права. Это только первые пару лет. А потом они смогут подумать о чем-то большем. Может, она вернется с ним домой. И ничто ее не остановит. Если только… Внезапно у него по спине пробежал мороз и застучало в висках.

— Что, если ты встретишь кого-то еще, Мэгги?

Как он мог вынести мысль, что какой-то другой мужчина будет отцом его ребенка? Будет делить с ней постель?

Рука Мэгги, лежавшая на животе, напряглась, и она выдавила из себя смешок.

— Этого не произойдет.

Он нахмурился:

— Как ты можешь быть так уверена?

Потому что я люблю тебя, идиот!

— Здесь больше не осталось места. — Она похлопала себя по груди. — Она полна любви к этому маленькому мальчику. Нет ничего важнее. — Она погладила себя по животу. — Никто никогда не отвлечет меня от него. Никто.