Тестовая группа. Книга пятая
Шрифт:
— Сдавайтесь по-хорошему, сдерживаться я не умею, — честно сказал культистам Тин.
— Умри, сука!
Удары оружием Тин просто игнорировал, ведь они не могли пробить его показатель Защиты. В ответ Леха атаковал голыми руками, да и то приходилось сдерживаться, чтобы не переубивать культистов. Последним был бандит, который применил Рывок.
«Неплохо», — подумал Тин, вырубая врага ударом ладони.
В комнате кроме Лехи на ногах оставался всего один человек — он и был лидером «Руки Мидаса» в Мооне.
Ширхейт
— Я
— Даже так? — удивился Тин и спорить, конечно же, не стал.
Хитрые глаза, уверенная улыбка, прекрасная жестикуляция — внешне Ширхейт напоминал Тину агента-распростанителя. В былые годы такие доходяги часто ходили по квартирам, пытаясь всучить доверчивым бабушкам новейшие сковородки с ужасающе огромной скидкой — конечная цена за набор сковородок получалась «всего-то» в районе нескольких пенсий старушки, если не больше.
— Вы знаете о моем боге? — спросил Ширхейт с неизменной улыбкой.
— Люсиус, бог пороков, — сказал Тин. Хитреца перед ним пока не увели под стражу только потому, что гвардейцы не успевали «паковать» культистов.
— Богом пороков называете его вы. Для нас Люсиус — бог талантов и шанса. И, вот чудеса, я лично говорю с самим королем! Разве это не шанс от моего бога? Зачем мне сопротивляться, если все идет по его плану?
— Вот как? Забирайте его, ребята.
— Вы еще услышите обо мне! — прокричал напоследок Ширхейт. — Люсиус — истинный бог!
— Триста сорок Харизмы. Не удивительно, что ты стал лидером культа, — сказал Тин, когда остался в комнате один. Гвардейцы уже уволокли всех культистов, оставив своего короля наедине с собой.
НПС тяжело прокачать какую-нибудь характеристику до трех с половиной сотен. Этот Ширхейт был настоящим талантом, и Тин, само собой, собирался в будущем использовать его.
— А это что такое?
Часть стены была немного скошена. Сначала Тин ударил кулаком, пробивая дыру в дереве, а потом потянул деревянную панель, ухватившись за отверстие. Оказалось, что в стене культисты устроили тайник. Хорошо подогнать панель не получилось из-за спешки, поэтому Тин и смог ее увидеть.
Алтарь Люсиуса
По сути это был куб из черного камня, который весь был покрыт золотыми символами. Долго думать Тин не стал — достав молот, он разнес алтарь на части:
— Разлом Боггеля!
Люсиус недоволен вами!
Вера: +1
— Единица Веры! Отлично! Да пусть этот Люсиус меня хоть ненавидит, ха, — довольно сказал Тин. Рейд по культистам закончился щедрым подарком.
— А есть же еще и чаша, — достал из инвентаря артефакт Леха. Очищать его смысла не было, ведь никто не проклинал эту чашу — она изначально создавалась для темных ритуалов.
— Загляну в храм.
Вокруг святилища Харди даже ночью кипела работа. Нужно было превратить храм в целый храмовый комплекс как можно скорее — Тин собирался сделать Моон настоящим центром религии Маркуса в Десяти Великих Графствах.
Сначала Леха положил на алтарь
— Это тебе, Маркус, забрал у твоих врагов.
Темные артефакты с шипением сгорели. Свет, уничтоживший их, не оставил от чаши с книгами ничего — алтарь был девственно чист, будто никто на него ничего и не ставил.
Репутация ордена Охотников на нежить: +32000
Вера: +1
— Где бы еще штук двадцать таких культов найти?
Глава 18. У богатых свои причуды
— Здравствуйте, Фридрих, — сказал высокий рыжий мужчина, поправляя свой классический костюм. — Не думал, что виртуальная реальность окажется безопасней для таких разговоров, чем даже мой личный автомобиль.
— Времена меняются, господин Ульссон, — сказал Фрид, присаживаясь за стол и откупоривая бутылку. — Вина?
— Никогда не пил в виртуальности, — сказал Эрик Ульссон, один из исполнительных директоров «Граундхога». Ни секунды не мешкая, он сел за стол и попробовал вино, которое уже успел разлить по бокалам Фрид.
— Ну как? — спросил Фридрих с легким интересом.
— Как настоящее, — кивнул Ульссон, делая второй глоток. — Вы сильно отличаетесь, Фридрих.
— Мой игровой аватар, его я использую в «Пути Героя». Привык к нему, вот и не вижу смысла менять. Это частный канал с прямым подключением. Его нельзя взломать, к нему нельзя подключиться чужому человеку. Только вы и я, господин Ульссон. Так о чем вы хотели поговорить?
Поставив пустой бокал на стол, Эрик Ульссон сказал:
— Хорошо, буду говорить с вами прямо. Как вы знаете, я — исполнительный директор «Граундхога». Моя доля внутренних акций — двадцать два процента, что немало. И сейчас все идет совсем не так, как планировалось. Мне совсем не нравится политика нашей организации, о чем я не раз заявлял на собраниях. Как говорят в моих родных краях: «Тот, кто хочет угодить всем, не угодит никому».
— Вы про это ситуацию с нежитью?
— Верно, Фридрих. Если игра из-за нее закроется, «Граундхог» понесет огромные убытки. И я тоже их понесу. Поэтому мне нужен тот, кто справится с этой ситуацией. Вы, Фридрих, подходите лучшего всего. Я знаю вас уже много лет, к тому же, в самой игре вы хорошо продвинулись. У вас есть сила, я вам доверяю — что может быть лучше для того, чтобы заключить с вами сделку?
— И каковы же ее условия?
— Вы разбираетесь с этой нежитью. А я вас всецело поддерживаю. Причем не только я — есть немало акционеров, заинтересованных в этом. Правда, они знают лишь то, что я могу исправить ситуацию, не больше. Сотни тысяч долларов, Фридрих. И все — внутриигровой валютой, чтобы ваша группа могла усилиться и решить этот кризис. Разумеется, на ваши счета тоже попадет крупная сумма, не без этого. И вы ведь тоже заинтересованы в этом, ведь сможете легче одержать победу в гонке тестовых групп, ведь так? — спросил Ульссон, протягивая ладонь.