Тетрадь, найденная в заброшенном доме
Шрифт:
— Пожалуйста, — настаивал я. — Нам надо идти. Прямо сейчас.
Он покачал головой.
Тогда я замолчал. Я мог бы еще много чего ему порассказать — про то, что слышал, видел и знал, про свои ночные кошмары, — но я решил, оно все без толку.
Кроме того, теперь, после разговора с ним, мне уже не хотелось выкладывать ему все как на духу. Мне опять стало страшно.
Сперва он обмолвился, что он-де из Аркхема. А потом, когда я переспросил, он заверил, что из Кингспорта. Но по-моему — соврал.
А
Если спросите, так я вот что про себя подумал: может, он вообще никакой не кузен Осборн?
А если не кузен Осборн — тогда кто же он?
Я встал и вышел обратно в прихожую.
— Ты куда, сынок? — встрепенулся он.
— Наружу.
— Я с тобой.
Само собою, он глаз с меня не спускал. Следил неотрывно — и бдительности терять не собирался. Подошел, взял меня под руку, по-дружески этак, — вот только вырваться я не мог. Так и вцепился в меня мертвой хваткой. Знал, что я сбежать нацелился.
А что я мог? Один-одинешенек во всем доме посреди леса, во власти этого человека, а ночь между тем все ближе, хеллоуинская ночь, а там, снаружи, «энти самые» затаились и ждут.
Ну, вышли мы во двор. Вижу: уже темнеет, хотя до вечера еще далеко. Тучи заволокли солнце, деревья под ветром так ходуном и ходят, тянут ко мне ветви, точно руки, — не иначе, задержать пытаются. И шорох такой в листве стоит, как будто это они обо мне перешептываются. А кузен Осборн запрокинул голову и вроде как вслушивается. Может, понимает, что они говорят. Может, это деревья ему приказы отдают.
И тут я едва не рассмеялся. Да — кузен Осборн действительно прислушивался, а теперь и я то же самое услышал.
С дороги донеслось вроде как дробное дребезжание.
— Кэп Притчетт! — воскликнул я. — Это ж наш почтальон. Вот теперь мы доедем до города в его повозке.
— Давай-ка я сам с ним поговорю, — возражает кузен Осборн. — Насчет твоих тети с дядей. Не стоит его тревожить попусту, и скандала мы ведь тоже не хотим, правда? А ты беги пока в дом.
— Но, кузен Осборн! — гну свое я. — Мы должны рассказать ему правду.
— Конечно, сынок, конечно. Но это дела взрослые. А ты беги давай. Я тебя позову.
Он, само собой, держался весь из себя вежливо, поулыбался даже, а сам между тем втащил меня на крыльцо, втолкнул в дом и захлопнул дверь. А я остался стоять в темной прихожей. Слышу, Кэп Притчетт сдерживает лошадь, окликает кузена Осборна, тот подходит к повозке, начинает что-то втолковывать, а я-то слышу только невнятное бормотание — и то с трудом. Гляжу сквозь щелку в двери и вижу обоих. Кэп Притчетт болтает с ним вполне дружелюбно, все вроде в порядке.
Вот
Я понял: придется рискнуть и будь что будет. Распахнул дверь, выбежал, размахивая чемоданом, пронесся по тропинке, вылетел на дорогу и припустил за повозкой. Кузен Осборн попытался меня схватить, но я увернулся и заорал:
— Кэп, подожди, подожди меня, я с тобой, отвези меня в город!
Кэп снова натянул поводья и оглянулся этак озадаченно.
— Вилли! — говорит. — А я думал, тебя нет. Вот он сказал, будто ты уехал вместе с Фредом и Люси…
— Неправда! — кричу я. — Он просто отпускать меня не хотел. Отвези меня в город! Я тебе расскажу, что случилось на самом деле. Кэп, пожалуйста, возьми меня с собой.
— Конечно возьму, Вилли, какой разговор. Давай-ка запрыгивай.
И я вскочил в повозку.
А кузен Осборн подходит между тем вплотную.
— Еще чего не хватало, — говорит резко так. — Ты не можешь просто взять да и уехать. Я тебе запрещаю. А ты — на моем попечении.
— Кэп, не слушай его! — кричу. — Возьми меня с собой! Пожалуйста!
— Хорошо, — говорит кузен Осборн. — Если ты твердо намерен упрямиться, значит, мы все вместе поедем. Не могу же я отпустить тебя одного.
И улыбается Кэпу этак доверительно.
— Вы же видите, мальчик собой не владеет, — говорит. — Надеюсь, вы не станете принимать всерьез его фантазии. Жизнь в такой глуши… ну, вы понимаете… он немного не в себе. Я все объясню по дороге к городу.
И он пожал плечами и покрутил пальцем у виска. Улыбнулся еще раз — и уже нацелился было влезть в повозку.
Но Кэп его веселья не разделял.
— А ну прочь! — рявкнул он. — Вилли — хороший мальчик. Я его знаю. А вот вас — нет. По мне, так вы, мистер, достаточно наобъясняли, когда сказали, что Вилли-де уехал.
— Но я просто хотел избежать ненужных пересудов — понимаете, меня вызвали лечить ребенка — он психически неустойчив…
— Да катитесь вы к чертям собачьим с этими вашими неустойками! — И Кэп, зажевав табак, сплюнул прямо под ноги кузену Осборну. — Мы уезжаем.
Кузен Осборн больше не улыбался.
— В таком случае я настаиваю, чтобы меня вы тоже отвезли, — объявил он. И попытался было взобраться в повозку.
Кэп пошарил под курткой, а когда извлек руку, то она сжимала громадный пистолет.
— А ну прочь! — взревел он. — Мистер, вы имеете дело с почтой Соединенных Штатов, а с правительством шутки не шутят, ясно? А теперь слезайте, пока я не вышиб вам мозги и не расшвырял их по дороге!
Кузен Осборн насупился, но от повозки по-быстрому отошел. Посмотрел на меня — и пожал плечами.