Тетрадь вторая
Шрифт:
Дальше — Крысолов
...Целый мир грозятся стрескать!
...
— У нас — Библию: мол, дескать —
Кил сала на ней!
Строка:
Сад — замкнутый как тайна.
(NB! Чем меньше пишешь — тем хуже. Так у меня. То же о мысли. То же о любви.)
О Савинкове [160] :
21-го мая в соборе Св. Николая панихида по террористу — коммунисту — самоубийце Савинкову. — Как по-русски! — Любопытно: кто придет? Я бы пошла. Есть чувство — <пропуск одного слова> всех: взаимочувствие личностей, тайный уговор единиц против масс, каковы бы единицы, каковы
160
Савинков Борис Викторович (1879 — 1925) — эсер, член боевой террористической организации. Автор «Воспоминаний террориста», относящихся к дореволюционному периоду. Под псевдонимом «В. Ропшин» выступал как беллетрист. После революции возглавлял антибольшевистский «Народный союз защиты родины и свободы». Был арестован на советской территории в середине августа 1924 г. и после суда приговорен к смертной казни, замененной затем десятью годами тюремного заключения. По официальной версии, покончил с собой в тюрьме 7 мая 1925 г.
Строка:
— ухом
Вытянутым, как слух.
III глава Крысолова «Напасть» кончена во Вшенорах, 28-го мая 1925 г.
(«Человек в зеленом — с дудочкой»)
Запись:
Есть чувства, которых бы не было на острове: гордость, например, жалость, например. Стало быть, два моих основных чувства не абсолютны. (Странно, что как раз эти два чувства — источник всех моих страданий.) Ряд чувств, возникающих из общежития: гордиться (перед кем-нибудь), жалеть (кого-нибудь) — чувства с приставкой. И только они, не абсолютные, и есть болевые. Ведь будь Христос на необитаемом острове — где бы вся Голгофа?
Гордиться, сердиться, ревновать, завидовать, жалеть, ЛЮБИТЬ... всё с людьми, от людей. А есть — самострасти?
Знаю только одно самочувство, одну самострасть: тоску. Везде, всегда, без ни кого, ни от <фраза не окончена>
Строки:
Серею в лице
...Пустые составы...
— Состав пустоты?
(Поезд)
Крысы разносят чуму. Мускусные кошки. Цикады. Пальмы. Манго. Кокосовые циновки.
Озеро: всякий находит в нем, что хотел.
Не ищите его на карте, —
Нету!..
Строки:
Жаль-Уныль.
Большак-большевик
Мур
31-го мая 1925 г., в воскресение, Мур весил 71/2 кило (4 месяца без одного дня).
7-го июня — 7 к. 70
14-го июня — 7 к. 80
21-го июня — 8 к. 10
28-го июня — 8 к. 25
5-го июля — 8 к. 65
Запись:
Я ровно настолько знаю быт, чтобы его ненавидеть. — Достаточно. —
Попытка IV гл<авы> — Увод.
NB! Всё любовное и женское, весь соблазн мужского — в «Озере». Здесь — соблазн чужого (там — Чужого).
...Мне Дидона внимала, Энея
Позабыв... Пережив...
Мне внимала сама Суламифь,
Улыбалась сама Саломея...
Дальше, дальше — — —
Есть страна — — —
— Три, четыре, — — —
И она называется — Далью
Надпись на моем камне:
Le moule en est bris'e [161]
(NB!
...За предельный покой:
За отдельный покрой
...Ст'oит только — — —
161
Форма разбита (фр.). Эта французская поговорка означает утрату кого-то (чего-то) значительного, чье существование неповторимо, т. е. секрет чьего существования невозвратно утрачен.
Чтобы поезд — «только что отошел»...
Тщетен и тщетен розыск:
Все паровозы тебя увозят...
Ни от одной женщины, в разговоре о башмаках, я еще не услышала: «п. ч. у меня низкий подъём». (Всегда — высокий!) Очевидно, это — позор, тайна, которую скрывают на смертном одре даже от духовника.
Предгрозовой вечер. Подвязываю в саду розовые кусты. Почтальон. В неурочный час. — Pani Cvetajeva. — Протягиваю руку: бандероль. И — почерк Пастернака — пространный, просторный, — вёрсты. Рука Пастернака. Книга прозы [162] , которую я так тщетно (40 кр<он>!) мечтала купить на советской книжной выставке.
162
Речь идет о сб. Пастернака «Рассказы».
А до этого — сон, буйный и короткий — просто свалилась, сонная одурь, столбняк. Проснулась в грозу, <пропуск одного-двух слов> к роз<ам?> и получила — в раскрытую руку — Пастернака.
Да! Перед сном (столбняком) вздрогнула, т. е. уже заснув проснулась от ощущения себя на эстраде Полит<ехнического> Музея — и всех этих глаз на себе.
(10-го июня 1925 г., день Муриных крестин.)
крестины мура (вкратце)
Вчера, 10-го июня, в Духов день, в день рождения Пушкина и день семилетия с рукоположения о. Сергия [163] — стало быть в тройной, в сплошной Духов день — было крещение Георгия. Дня я не выбирала, как не выбирала дня его рождения (1-ое — воскресение — полдень) — вышло само. О. Сергий должен был приехать в Псы (Дольние Мокропсы) служить на реке молебен, и вот, заодно, окрестить Мура. Молебен на реке ввиду голых часов и, вообще, вульгарности пляжа (нарочно пишу через я) отменили, а Мур окрещен — был.
163
Булгаков Сергей Николаевич (1871 — 1944) — видный философ и богослов.
Увидав подлежащего крещению, о. Сергий, мне, с некоторым испугом: — А я с ним... справлюсь? — И я, с внутренней улыбкой, внешне же — задумчиво: — «А это уж я не знаю».
На мое предложение в начале обряда уйти, о. Сергий: — Собственно, родителям присутствовать не полагается, но если бы Вы попросили, я бы разрешил. И мое испуганное: «Нет, нет, не надо, сохрани Бог! — раз заведено. Зачем?!»
Чин крещения долгий, весь из заклинаний бесов, чувствуется их страшный напор — точно в младенца ломятся! — борьба за власть. И вот, церковь, упираясь обеими руками в толщу, в гущу, в эту живую стену: — Запрещаю — отойди — изыди! Весь чин крещения: кто — кого (и никогда заранее не известно, точно каждый раз — всё заново! точно окончательной победы еще не было — и быть не может. Ратоборство.) В одном месте, когда особенно выгоняют, навек запрещают («отрекись от ветхия прелести!») у меня выкатились две огромных слезы — точно это мне вход заступали в Мура. Одно Алино слово перед крестинами: — «Мама! а вдруг, когда он скажет: „дунь и плюнь“ Вы... исчезнете?» Робко, точно прося не исчезать. (Я потом, провожая с горы, рассказывала о. Сергию, слушал взволнованно, м. б. того же боялся, на то же, втайне надеялся?)