Тевтон
Шрифт:
Предусмотрел Брат и возможность отступления: бронетранспортеры и грузовики находились под землей, в уцелевшем продуктовом складе, загруженные под завязку. В случае невозможности удержания позиций личный состав должен был организованно, по команде, отступить по частям, оставив небольшой отвлекающий заслон, к ближайшему оазису, чтобы перейти к партизанским действиям против врага. Словом, все было организовано четко по учебникам и наставлениям.
Один Вальдхайм выбивался из привычной схемы, расставив свои танки по углам периметра обороны. Обычно их сосредотачивали компактной группой для создания ударного кулака. Но это на первый взгляд. А вообще «Левиафаны» находились на одинаковом расстоянии от намеченной заранее точки прорыва и в случае приказа
– Идут!
Возглас в мгновение ока облетел позиции, пронесся ветерком по передатчикам. Враги двинулись в атаку. Около десятка огромных, нелепых сооружений, сверкающих в лучах солнца, с опоясывающими корпус широкими гусеницами и массивной башней. К удивлению Курта, внимательно рассмотревшего на максимальном увеличении потенциального противника, данные механизмы ничем, кроме танков, быть не могли, но надстройки были квадратными, да еще увенчаны двускатной крышей с закручивающимися вверх краями. А вот орудия, торчащие из башен, внушали почтение. И намного больше калибром, чем у машин гауптмана. Правда, ствол почему-то оказался очень коротким – в пару калибров длиной.
А еще на память Курту пришла странная аналогия. Будучи сопливым кадетом, он посетил гроссмейстерскую Кунсткамеру Гроссбурга. Там, среди прочих экспонатов, стоял древний панцеркампфваген [17] , попавший на Тевтонию при Переходе. Один из подарков Господа истинно верующим. Так вот ромбические очертания танка чужаков были словно скопированы с той машины…
Между тем противник приближался. Донесся непонятный ритмичный шум, уловленный чуткими внешними микрофонами. Вначале Вальдхайм не понял и лишь потом сообразил, что это варварская музыка. Враги наступали под марш, исполняемый неведомыми инструментами! И тут его осенило: чужаки определенно язычники, хуже того – враги Истинной Веры! Во всех легендах говорилось, что те, кто противостоял Братьям Ордена в легендарной Святой Земле, где хранился Гроб Господень, тоже вели сражения под музыку и барабаны! Значит, это сражение – новое испытание, которое Сын Божий посылает истинно верующим. И их Крестовый Поход на Фобос – тоже истина!.. Курт торопливо осенил себя крестом, а губы зашевелились, беззвучно вознося благодарственную молитву Пречистой Деве Марии.
17
Панцеркампфваген – танк (нем.).
Вражеские машины уже приблизились на дистанцию уверенного поражения, но огня почему-то не открывали. Теперь можно было различить и пехоту врага, но в их силуэтах тевтон увидел что-то очень и очень знакомое. Пришлось набраться терпения, и оно окупилось. Среди небольших групп пехоты чужаков в синей форме шли чернокожие. Причем аборигенов было намного больше, чем альбиносов. А еще – не было жутких неуязвимых элефантов!..
Похоже, что Брат Олдржих потерял терпение. Впрочем, и момент был больно подходящий. Что машины, что сопровождающие их солдаты приблизились на идеальную для тевтонского оружия дистанцию. Густые толпы негеров двигались впереди чужаков, перекрывая их солдатам сектор обстрела, и добросить свои копья до тевтонов просто не могли. Зато для пулеметов и автоматов тяжелой пехоты тевтонов это просто самое лучшее для поражения расстояние.
Кнехты не подвели: линия окопов словно взорвалась! В одно мгновение в сплошной стене нападающих образовались промоины, количество трупов было огромным! Не выдержав шквала огня, размалеванные фигуры подались было назад, смешав ряды чужаков, но…
Несколько мгновений – и вдруг чернокожие послушно развернулись, вновь потрясая копьями, устремились вперед, не обращая внимания на жуткие потери. Их поведение явно изменилось. Минутой раньше к каждому
Мысль прямо таки обожгла. Вальдхайм торопливо включил передатчик:
– Первый, я «Левиафан-один»! Мы можем не опасаться вуку-вуку, их здесь нет!
– Ты уверен, «Левиафан-один»?
– Абсолютно!
– Хорошая весть! Значит, можно запускать големов…
Так вот почему огонь вела до сих пор только пехота! Командование боялось, что големы пропадут зря, если колдуны местных высосут из них энергию.
В следующий момент из окопов тевтонов появились стальные кубы охранных машин, в полете разворачиваясь в боевую конфигурацию. Нескольких мгновений, которые механизмы провели в воздухе, их интеллектмозгам хватило, чтобы оценить обстановку. А затем големы принялись за то, для чего были созданы.
Курт даже не поверил своим глазам. Такой бойни, такой восхитительной бойни он не видел уже очень давно! Да, около года назад они сами устроили неплохую резню чернокожих, решивших напасть на один из фортов. Но здесь было нечто! Пулеметы големов работали, напоминая машинки для уничтожения документов, превращая нападавших в такую же лапшу.
Курт ахнул, когда увидел охранную машину, ворвавшуюся в пехотное каре синих мундиров. Те, похоже, пытались сопротивляться, но бесполезно – их пули бессильно отскакивали от толстой брони, а крупный калибр големов рвал чужаков на части.
К сожалению, эта ласкающая взгляд картина продолжалась недолго. Кто-то из врагов сообразил, что ручное оружие не помогает, и влепил ракету, или гранату с кумулятивной боеголовкой, прямо в то место, где находился управляющий блок голема. Машина бессильно застыла на месте, опустив дымящиеся стволы.
Зато негерам с их копьями и сплетенными из травы щитами пришлось очень плохо. Причем настолько, что даже управляющий ими неизвестный колдун не смог удержать толпу. А может, просто уже устал физически, и те, освободившись от контроля над разумом, мгновенно превратились в вопящую от ужаса, потерявшую всякий человеческий облик толпу, ищущую спасения, и рванули куда глаза глядят…
Оставалось лишь два непредсказуемых фактора: бронетехника и авиация. Только они пока не вступили в сражение. Хотя свою силу пилоты остроухих продемонстрировали еще вчера, стерев базу с лица земли. Но тогда в воздухе не было истребителей тевтонов. Сейчас же две машины ожидали команды на взлет в подземном ангаре. Ну а танки…
Курт сильнее сжал облитые резиной рычаги управления. Громадины, выкрашенные вопреки всем правилам маскировки в золотой цвет, приближались. Рявкнула пушка, установленная в одном из капониров. Мимо! То ли наводчик ошибся, то ли просто нажали на спуск раньше времени. Разрыв вырос чуть ближе уродливого механизма. Снова выстрел – и росчерк фиолетовой молнии рикошета. Ого! Неплохая защита…
Вальдхайм потянул прицел орудия, висящий на телескопической гибкой штанге, на себя, зафиксировал на гусенице из плоских широченных траков, и, затаив дыхание, вдавил кнопку гашетки. Пушка грохнула, корпус качнулся назад на пружинах подвески, снова вернулся в изначальное положение. Ну?.. Светлячок трассера влип точно в то место, куда целил тевтон! Вспышка – и чудовище неуклюже развернулось на порванной гусенице, подставляя бок.
– Огонь! – отдал Курт команду своим машинам.
Экипажи не подвели, среагировав на приказ практически мгновенно. Четыре выстрела – и танк чужих застыл неподвижно. Некоторое время ничего не происходило, затем вдруг в небо из всех щелей рвануло ослепительное пламя. Железный урод на мгновение словно вспух, а затем с ужасающим грохотом разлетелся на куски.