The Darkness
Шрифт:
– Я должна была тебе все рассказать. Это все они, это все их… Кая, прости.
Я сделала шаг в её сторону, шипя:
– О чем ты?..
Кейт набрала больше воздуха в легкие:
– Это все они…
– Кто? Что? – я щурила глаза, пытаясь разобраться в том бреде, что несет пухляшка.
Кейт выпрямилась, глотая комок в горле:
– Это все из-за Дилана.
***
Парень отскочил к стене, когда четверо мужчин направились в его сторону. Один из них схватил парня за плечо, отводя руку за спину. Дилан пытался вырваться, но тут подоспели остальные. Санитары крепко
– Не бойся. Всего один укол, - его слова звучали как насмешка. Дилан бросил взгляд, полный ненависти и гнева, на отца, который отвернулся, потирая лоб.
***
– Что?.. – на выдохе произнесла я, не моргая.
– Это все мистер О’Брайен с Мелиссой и твоей матерью. Я, Кэрол и Мет были предупреждены. Кэрол должна была намекнуть Дилану о том, что его отец в школе, Мет должен был увести всех учителей в зал для проведения собрания, Мелисса и твоя мать там для того, чтобы Дилан не чувствовал угрозы, - она нервно сглотнула. – А я… Моя задача была в том, чтобы ты ничего не заподозрила…
Я продолжала смотреть на Кейт большими глазами. Кажется, они сейчас у меня высохнут или разорвутся от перенапряжения. Я открыла рот, качая головой.
– Прости, Кая, - Кейт схватила меня за руки, но я отпрянула, сильно толкнув рыжую. Девушка плакала:
– Они сказали, что это нужно, что ты можешь быть в опасности, поэтому я согласилась. Кая, я боюсь за тебя, - она захлебывалась, стараясь восстановить дыхание.
Я отвернулась от неё, стараясь переварить все услышанное. Мое сердцебиение учащается. Я хватаюсь за лоб. Голова идет кругом. Внутри все сжимается, словно разрывая органы на куски. Я хватаюсь за сердце, начиная тяжело дышать.
– Кая? – голос Кейт звучит эхом. Картинка перед глазами плывет.
– Что с тобой? – девушка делает шаги в мою сторону.
Я кручу головой, рыча:
– Где он?
Кейт останавливается, облизывая губы:
– Скорее всего, они ещё в кабинете Мелиссы…
Я отворачиваюсь, перебирая ногами, и направляюсь к двери, чтобы покинуть помещение.
***
Дилан завопил от жуткой боли, когда Рональд, не жалея сил, вонзил немаленькую иглу ему в шею. На лбу парня выступили вены. Он сжал зубы, стараясь сдержать крик. О’Брайен продолжал попытки освобождения от хваток санитаров, но все уже в пустую. Он чувствует, как его рассудок мутнеет. Дилан сильно сжимает глаза. Ноги его слабнут, подкашиваясь. Санитары отпустили парня, который тут же свалился на пол, все ещё пытаясь подняться. Он держится на руках. Его жалкие попытки подняться не увенчались успехом.
Рональд присел на корточки, взяв Дилана за лицо. Он хмурится:
– Готов, - поворачивает голову в сторону Гарольда, который вздрагивает, ловя на себе взгляд сына. Нет, не яростный, не разгневанный. Он скорее полон непонимания и обиды.
Дилан сильно сжимает челюсть, когда понимает, что не
========== Глава 34. ==========
К главе:
http://cs612625.vk.me/u2000054245/docs/f47acea9c93a/file.gif?extra=YQW35EtxAsr_JNb7nsAbppSU-MefiImWNXle_iJtZnU2VKndJmPEjKcnlCBMuIRI6WGZWWgTxoGNmtVIyqPSjD-uJKswrmKlPg
***
Гарольд ходил из угла в угол, пока его сына привязывали к кровати, чтобы провести обследование. Мужчина знал, что Дилан не простит его за этот поступок, но по-другому парень бы не согласился пройти несколько осмотров. Обыкновенных осмотров.
Рональд готовил аппарат, поглядывая на Гарольда, который начал кусать ногти:
– Успокойся. Мы проверим его мозговую активность, да и сделаем снимки. Возможно, все его состояние объясниться какой-нибудь аномалией.
– А если нет? – мужчина вздохнул, потирая щетину.
Рональд вышел вперед:
– Если нет, то он не психопат, - Гарольд одарил его хмурым взглядом, после чего врач исправил. – Я имел в виду, что, если у него нет никаких «аномалий», то это все объясняется не тем, что он – человек с психическими и умственными отклонениями.
– А чем это объяснишь тогда? – Гарольд полностью повернулся к Рональду, сложив руки на груди. Доктор поднял брови:
– Тем, что он просто убийца.
Скулы Гарольда напряглись. Он повернул голову, смотря на парня, который лежал без сознания. Его руки и ноги были привязаны ремнями к кровати. Все было готово к началу обследования.
***
Их там не было. Кабинет директрисы пуст.
Я шла домой пешком. На улице дул сильный ветер, а серое небо не предвещала погодных улучшений. В моей голове беспорядочно бушевало столько мыслей, что спустя какое-то время, я прекратила осознавать всё происходящее вокруг. Мои ноги заплетались, когда я спускалась на берег. Острые камни впивались в босые ноги.
Я босиком?
Мне хочется чувствовать эту боль. Я должна хоть как-то отвлечься, но это не помогает.
Моя мать, единственная подруга – самые близкие люди оказались чужими. Я облизала обветренные губы, поднимая глаза на темное море, которое начинает бушевать где-то вдали. Волны настигали старую лодку, которую начинал шатать из стороны в сторону воющий ветер. Я перевела глаза на старый рыбацкий домик, направляясь в его сторону.
Его там нет.
Мой телефон не прекращает вибрировать. Я хмурюсь, подходя к морю. Волны бьют мне о ноги, заставляя корчиться от ледяного касания.
Ледяного, как его руки.
Я глотаю комок в горле, но горячие слезы сами начинают течь по щекам, обжигая кожу. Я сильно сжимаю зубы, хмуря брови. Ладони в кулак. Ногти впиваются мне в кожу, заставляя чувствовать легкую боль. Выпрямляясь, слыша шаги за спиной.
Это не он.
Прикрываю глаза, когда женский голос звучит, руша «музыку» моря.
– Кая, - мама останавливается, сжимая телефон в руке. Я не поворачиваюсь. Слышу, как она тяжело дышит:
– Ты…
– Я знаю, - проговариваю, щуря глаза, - я все знаю.