The madness (Безумие) (дилогия)
Шрифт:
— О да, это серьёзный плюс… — саркастически ухмыльнулся Юрай.
— Не, ну а что? Помните тех придурков на «апаче», которые два часа гоняли иракскую свадьбу пушкой и ракетами, хотя точно знали, что это не повстанцы, а гражданские? Они сидели где-нибудь на Гуаме, а их за каким-то чёртом послали в Ирак заниматься не пойми чем. Они не понимали какого хрена забыли в этой заднице, но чуяли, что занимаются явно не тем.
— Ну, и чем же по-твоему должны заниматься пилоты «апачей»?
— А я пилот, что ли, чтобы на такое отвечать? Но явно не сходить с ума посреди пустыни в чужой стране
— У них был приказ.
— Во-во. У «джи-ай» всегда есть приказы за которыми удобно прятаться, но которые редко бывают хорошими. А у нас есть только деньги.
— Слушай, кончай уже, а? — нахмурился Дойл. — Хочешь что-то сказать — говори, а не разводи тут эти свои антимонии.
— Грегори, ты — наёмник, — произнёс Си Джей. — И я тоже наёмник. Мы наёмники. Смертоносное и безжалостное оружие. Но оружие не убивает — в убийствах виноват тот, что нами воспользуется.
Нормальная философия, чего уж там. Такая вот форма побега от реальности и собственных поступков — «это не я, я всего лишь оружие…»
Ничем это не отличается от «это не я, у меня был приказ…». Слова другие, а вот смысл тот же. Но надо же как-то обманывать себя, чтобы мозги оставались в порядке?
— И знаешь что, Грег? Мы постоянно находимся в ситуации, что если не будем убивать мы, то убьют нас. И выбора тут нет — или, или. Но лично я никогда не убивал ради удовольствия. Мне нравится делать так, чтобы мои пули достигали цели, но я не ловлю кайф от того, что кого-то убиваю. И я знаю, что никогда не стрелял намеренно в женщину или ребёнка. Случайно — может быть, от этого никто не застрахован. Но намеренно — никогда. Я точно знаю зачем я здесь и что должен делать… По крайней мере до вчерашнего дня твёрдо это знал. Это всё ведь просто такая работа, верно?
— Ну-ну, утешай себя этим, — произнёс Дойл. — Тогда с чего была такая истерика совсем недавно, когда «работа» потребовала убивать «джи-ай»?
— Потому что я в первый раз усомнился, в том что делаю. Я не хочу убивать американцев.
— Какой-нибудь прыщавый неудачник, который устраивает бойню в школе — тоже американец. Или жирный брокер с Уолл-стрит, который сейчас в своём пент-хаусе раскладывает очередную манекенщицу, пока мы в крови и дерьмище зарабатываем его деньги. Они тоже американцы.
— Они плесень. Вирус, который разрушает нашу великую страну. Их бы я отстреливал за символическую плату в доллар за одну пару ушей.
— Не убивал ради удовольствия, говоришь?.. — хмыкнул Дойл.
— Но не отстреливаю же? — парировал Си Джей. — Я, наверное, коряво выразился — я не хочу стрелять в американских солдат.
— Они хотели положить кучу гражданских из-за одного только подозрения.
— А если бы мы потеряли там наших людей, ты поступил бы по-другому?
— Требовалось бы кого-нибудь расстрелять — расстрелял бы. Но при этом уж точно не наслаждался происходящим. Вот из-за таких уродов нашу армию и считают скопищем подонков… Вполне заслужено получается.
— Они не доллары, чтобы всем нравится. Зато когда мы штурмовали Фаллуджу, точно такой же урод мог прикрывать твою спину и драться рядом.
— А мог и приласкать «дружеским огнём» на всякий случай.
— Мог. Но
— Потому что сегодня надо было выбрать сторону, и мы её выбрали. И теперь мы по одну сторону с ЦРУ и «танго».
— А что нам ещё оставалось? — вставил Юрай. — Если бы мы не ответили этим придуркам, нас всех положили бы прямо там. И мы сейчас не болтали так весело и забавно о том, что быть наёмником — это круто.
— Может, у нас и не было выбора… Вот только мы вообще хотели делать этот выбор? Или просто подсознательно решили, что тупо подраться будет самым простым выходом из тупика?
— Херню ты несёшь, Си Джей, — вынес свой вердикт Дойл. — Какую-то заумную херню. Могли, не могли, должны, не должны… Нормальный мужик не жуёт сопли, думая какую из двух глупостей сделать. Он просто делает хоть что-то, но не ноет, а потом уже разбирается с последствиями.
— Пусть так. Тогда нам, наверное, самое время разобраться с последствиями?
И три взгляда скрещиваются на мне. А я, что я? И Дойл, и Си Джей говорят, в принципе, разумные вещи. Каждый из них по-своему прав, но решать всё равно мне. Всех их слова, их перепалка ни о чём… Это было нужно мне ничуть не меньше, чем им. Можно сказать, что я сейчас вкладывал в их уста свои собственные мысли и колебания. Не можешь сказать что-то сам — надень на руку тряпичную куклу или достань из кармана деревянного клоуна и скажи через них то, чего сам сказать не решаешься. Правильно, неправильно, а если бы, а надо ли было, а может… Это всё слова. С происшедшими событиями разберёмся позже, а сейчас у нас есть дела и поважнее. С теми же последствиями принятых решений разобраться, к примеру.— Надо понять, что здесь происходит, — медленно произнёс я.
— На хера, садж? — вполне резонно осведомился Юрай. — Нам же только этого грёбанного Махоуни или его кейс найти и требуется…
— Чтобы больше не вляпываться ни в какое дерьмо. Если мы ещё ненароком покусаемся с ЦРУ — будет вообще тоскливо.
— Ну, как вариант… — скривился Дойл. — А как именно?
— Будем искать местных шишек.
— Махоуни?
— Махоуни, Коннорс — плевать. Главное, чтобы это был кто-то ориентирующийся в творящемся здесь бардаке и способный на этот бардак повлиять.
— Коннорс спятил — нам к нему не надо.
— Да уж, зачем нам предводитель дезертиров и мятежников… — хмыкнул Си Джей. — У которого мы вдобавок уже полтора десятка людей укокошили…
— Коннорс всегда был нормальным мужиком, — возразил я. — Если «стражи» и спятили, то полковник — вряд ли.
— Ты настолько хорошо знаешь его, Морган? — спросил Дойл.
— Не думаю, что я знаю его хорошо… Но думаю, что знаю его вполне достаточно.
Это, конечно, было враньём, но парням об этом знать не требовалось. Коннорса я действительно знал всего один бой, но этого хватило, чтобы составить впечатление о нём как о нормальном человеке. Такой скорее пустит себе пулю в лоб, чем сделает что-то паршивое.