The Мечты. Соль Мёньер
Шрифт:
– А я уволилась. Могу даже тебе помочь, хочешь?
– Не хочу! – гаркнул Реджеп и снова отскочил в сторону, опрокинув мешающийся под ногами стул. – Ты таблетки пить перестала, да?
Ну а что? Древний род, приходящий в упадок, чопорные родители, трудное детство, груз ответственности перед славным прошлым, личный психотерапевт с пяти лет. Сколько он знал Жюли, она всю жизнь пила антидепрессанты. И была нормальной и рассудительной бабой! Нет, он допускал, что именно благодаря препаратам, но его все устраивало до того дня, пока не обнаружил ее измену. Может
Но когда твоя баба находится в положении лежа под другим мужиком – тяжеловато все списать на заболевание, которое он всю жизнь считал какой-то надуманной ерундой.
А теперь вот. Пожалуйста. Свалилась, как снег на голову посреди декабря!
– Не пытайся меня обидеть, - улыбнулась она, в то время как он не понимал, как бы самого себя в рамках поведения цивилизованного человека удержать.
– Если ты не заметила, я пытаюсь тебя выдворить, а не обидеть. У меня рабочий день. Ты – не вовремя. Не только здесь, но и в принципе!
– Ну хорошо, - проворковала Жюли. – Я пока уйду. Но ты пообещай, что позвонишь мне и мы увидимся. Мне надо о стольком тебе рассказать!
Он едва глаза не закатил. Что она собралась рассказывать? Что скучала? Ей-богу, он бы тоже мог рассказать… как по стенам ходил первые месяцы, как, чтобы забыться, разрушил всю прежнюю жизнь и попытался построить новую с нуля, как искал выход из своего одиночества и лютой ревности, как тысячи раз мысленно возвращался к их отношениям, чтобы понять, как так вышло, что они стали чужими, и пришел к выводу, что вряд ли вообще был нужен. И как однажды все это перегорело, оставив по себе лишь досаду, что сам все придумал, а она – никогда ничего не обещала в действительности. Но вот только кому это теперь нужно? Ему – точно нет.
– Давай лучше купим тебе обратный билет. Наверняка твои родители беспокоятся! – выдал он первое, что взбрело в голову.
– Мама знает, а папа занят, - сказала Жюли и снова чмякнула его. На этот раз все же попав в губы. – Мы все равно с тобой поговорим. Ты же знаешь, что я умею быть настойчивой. Проводишь меня?
– Жюли, мне работать надо!
– Это займет три минуты. Обещаю!
Ага. Три минуты, за которые народ в ресторане успеет их поженить. Татьяна вернется – и ей распишут во всех подробностях. На черта ему такое?
– Нет! – отрезал он немедленно. – Потом поговорим. Сейчас – мне некогда.
– Ну минуточку хотя бы. Тебе жалко? У вас тут все так странно. Я пока сюда дошла – два раз заблудилась.
– Лучше бы ты заблудилась в третий и насовсем! – по-русски пробормотал Реджеп, а по-французски рявкнул: - Я сказал, что мы поговорим потом! В коридоре найдешь кого-нибудь – тебя проводят!
– Какой же ты все-таки медвежонок! – расплылась в довольной улыбке Жюли и совершила невероятное – выпорхнула, наконец, из кабинета, послав Реджепу на прощание воздушный поцелуй.
Он недовольно нахмурился и автоматически вытер губы. На ладони осталась красная помада, заставившая
– Гена! Категорически нет! Это подавать нельзя! – проорал он Геннадию, выдирая у него из рук сковородку и отправляя ее содержимое в мусорку. – Уволю нахрен! Или разжалую в посудомойки!
В ответ Генка подал ему салфетку и, усмехаясь, проговорил:
– Ухо вытри…
– Чё?
– Ухо… в помаде.
– Да твою ж….
Наверное, в этот день для сохранения мира во всем мире ему и правда следовало как можно раньше свалить домой. Еще лучше было бы, чтобы и Татьяна-ханым не появлялась на работе до тех пор, пока все не уляжется, и он не разберется со всем самостоятельно.
Но и здесь вспоминается народная премудрость. Чему быть – того не миновать.
И потому буквально на следующий день Реджеп Аязович отбыл в «Айя-Напу» на кейтеринговое обслуживание какой-то столичной шишки. А Татьяна Романовна – припылила на работу, не имея ни малейшего представления о том, какая шекспировская трагедия тут разыгралась накануне.
Оставаться в неведении ей пришлось недолго. Не успела Таня снять пуховик haute couture и переобуться, как на нее, практически в буквальном смысле этого слова, налетела Настя.
– Хеллоу! – звучал боевой Настин клич, когда она сбивала с ног Таню, влетая за ней в кабинет. – Я тебя заждалась уже! Тут вчера такое творилось, а тебя не было!
– Какое? – отпрыгнув в сторону, уточнила Таня. Могла бы и не уточнять, конечно, зная Настю. Она все равно расскажет.
– К нашему Шефу невеста приехала, представляешь!
– К… кто? – икнула Таня и приняла мудрое решение. Присела за свой стол.
– Ну невеста его! – вытаращив глаза, прокричала Настька, подсаживаясь к Таниному рабочему месту, прямо на стул для посетителей. – Помнишь, я говорила, что у такого мужика по-любому кто-то есть, не может быть, чтобы не было. А вот кто – все никак догадаться не могла! Но вчера оно все так повернулось, что она сама приехала. Настоящая живая француженка!
– Живая – это, конечно, хорошо, - усмехнулась Таня. – Было бы значительно хуже, если бы она была мертвой. А с чего ты взяла, что именно невеста?
– Ну так он где раньше жил? Во Франции. А она как раз француженка. И к тому же, когда заявилась, требовала, чтобы ей его привели. И еще, - Настька блеснула глазами, наклонилась над столом и громким шепотом заявила: - ты бы видела, как они обнимались и целовались, когда он пришел! Он потом еще и по ресторану весь в помаде рассекал! Прямо кино для взрослых в приемной Хомяка! Хотя как раз его приемной и не привыкать!