The Prodigy
Шрифт:
Когда Николас оглянулся на лежавшую сзади книгу, Скарлетт, извернувшись, прикусила губу и с силой двинула бедром, столкнув стакан на пол. Раздался характерный звук, и князь с яростью обернулся.
– В чём дело, ваше сиятельство? – ехидно поинтересовалась Кора, - давайте, ударьте меня.
– Ты нужна мне в сознании, - сухо бросил Николас и неожиданно улыбнулся, - так что вернёмся к проверенным методам.
Скарлетт прищурилась и с силой дёрнулась, сообразив, что он имеет в виду; князь положил ладонь ей на лоб, убрав волосы,
– Ещё раз дёрнешься… - начал князь, усмехнувшись краем губ, убрал ладонь с её лба и провёл пальцем по её груди, остановившись внизу живота. Вслед за его прикосновениями по телу прошла волна боли, и Скарлетт зажмурилась, прикусив губу.
Наконец Николас убрал руку и, сосредоточившись, сделал круговое движение. Осколки тут же поднялись с пола и, следуя движению руки князя, закружились в воздухе, собираясь заново в целый стакан.
Снова наполнив его зеленоватой жидкостью, князь обхватил ладонью затылок Коры, приподняв голову, и поднёс стакан к её губам.
– Что это? – буркнула Скарлетт и поморщилась, когда пальцы Николаса сжались на её волосах.
– Пей.
– Что это? – снова, с расстановкой, повторила девушка свой вопрос.
– Это чтобы ты оставалась в сознании, - не без насмешки отозвался князь. К этому он ничего не добавил, но окончание предложения Скарлетт и так поняла – «несмотря на боль». Она сжала зубы и посмотрела на князя взглядом, которым до появления проклятого браслета вполне могла убить.
– Серьёзно? Ты совершенно не собираешься облегчить жизнь нам обоим? – уточнил Николас; Скарлетт помотала головой, и князь нахмурился. Кора не тешила себя надеждой, что сможет долго сопротивляться, но всё равно испытывала удовлетворение от его рассерженного лица.
Князь поднял руку, и тут неожиданная мысль заставила Скарлетт чуть вздрогнуть. Она скосила глаза на браслет. Князь Николас говорил, что она должна быть в сознании…
Не додумав, Кора мысленным импульсом заставила браслет болезненно сжаться на запястье, и тут Николас с силой сжал руку на её горле.
– Я могу улавливать концентрацию магической энергии, помнишь?
Скарлетт слушала вполуха – скосив глаза, она увидела, что стальной обруч, обхватывающий её руку чуть выше запястья, слегка разжался, видимо, от её магического импульса, пусть и подавленного браслетом. В качестве эксперимента Кора попыталась шевельнуть кистью и поняла, что рука вполне может при желании выскользнуть из захвата.
– Я знаком с тобой в общей сложности, пожалуй, около суток, - неожиданно сказал князь, не убирая руки, - но уже понял, что если ты притихла, значит, что-то замышляешь. Ладно, придётся, видимо, действовать по старинке.
Николас отвернулся и отошёл куда-то назад; Скарлетт попыталась извернуться и посмотреть, что он делает, но князь уже вернулся со шприцем, наполненным той же зеленоватой жидкостью. Отвернув её голову в сторону, князь сделал ей укол в вену на шее, и Кора тихонько застонала
– Тихо-тихо, всё, сейчас я быстро тебя осмотрю, и отдохнёшь.
Отложив шприц, Николас пододвинул железный столик с инструментами ближе, и Скарлетт всерьёз испугалась, увидев, как он пробежался пальцами по ровному ряду разложенных там скальпелей и выбрал один.
– Болит? – деловым тоном врача спросил князь, проводя пальцами по её груди, следуя контуру шрама, - Юста говорила, бывали дни, когда до него больно было даже дотронуться.
– Что вы собираетесь сделать? – сглотнув ком в горле, спросила Скарлетт.
– Чтобы убрать шрам, нужно, чтобы он был свежим, - будничным тоном ответил Николас, - а теперь не шевелись, пожалуйста.
Снова положив ладонь ей на горло, князь сделал первый надрез, и Кора шумно выдохнула.
– Не думай, что я садист, - спокойно сказал Николас, не отрываясь от работы, - ты действительно должна быть в сознании. Потерпи, ещё немного. Зато шрама не будет.
Кора тихонько взвизгнула и всхлипнула; перед глазами всё расплывалось от слёз. Ногти с силой впивались в ладони.
– Тише, я сказал, не дёргайся.
– Перестаньте, мне больно, - жалобно пробормотала девушка.
– Ещё немного, - сосредоточенно ответил князь, - и если ты не будешь дёргаться, всё пройдёт гораздо быстрее.
– Сами попробуйте не дёргаться, когда вас режут, - огрызнулась Кора и зашипела от боли. Несмотря на попытки казаться смелой, она всерьёз боялась того, что последует дальше. Рассечённая кожа быстро немела и словно холодела, причиняя неприятные ощущения.
– Тш-ш, - недовольно бросил Николас, - помолчи, пожалуйста, ты меня отвлекаешь.
Скарлетт поняла, что терпеть больше не может, и рывком выдернула запястье из чуть разжавшегося стального обруча, перехватив руку князя. При этом грудь пронзила боль, и Кора слегка потеряла ориентацию в пространстве. Князь что-то отрывисто бросил на древнем языке, и Скарлетт почувствовала, как что-то обвилось вокруг шеи и с силой потянуло вниз. В этот же момент новый стальной браслет обхватил запястье, и девушка оказалась в ещё более уязвимом положении. Ещё одна стальная полоска плотно обхватывала шею, мешая даже пошевелить головой.
– «Перестаньте, мне больно», - передразнил Николас и насмешливо фыркнул, - а я почти поверил.
Скарлетт запрокинула голову; она чувствовала, что рана от скальпеля начинает заживать, и всерьёз испугалась – что если теперь князь начнёт всё сначала?
И словно назло, Николас не торопился – он снова отвернулся к столу и взял другой скальпель, чуть поменьше.
– Продолжим?
… В какой-то момент, один из тех, которые сливались в бесконечные минуты, а может, и часы, Скарлетт испытала на себе всю прелесть зелья, мешавшего ей потерять сознание. Со шрамом Николас закончил довольно быстро, распоров кожу, словно ткань по выкройке. Чуть ниже груди разлилось тепло, и боль прекратилась; правда, совсем ненадолго. Закончив со шрамом, князь приступил к тому, что он называл осмотром.