The ТЁЛКИ два года спустя, или Videoты
Шрифт:
– Неа, – лениво отвечаю я.
Визг тормозов, убитая «шестерка» чуть не пропарывает нам бок. Антон орет на филинообразного кавказца, который извиняется руками. С заднего сиденья «шестерки» выпрыгивает мужчина с кейсом, в строгом костюме, перебегает дорогу и садится в припаркованный «Рейндж Ровер». Сбоку, сзади и отовсюду одновременно начинают сигналить машины. Мент, стоящий метрах в пятидесяти впереди, поворачивается спиной.
– Командир корабля включил табло: «Пристегните ремни», – тихо произношу я...
Flashback
When the men on the chessboard get up and
tell you where to go
And you’ve just had some kind of mushroom,
and your mind is moving low
Go ask Alice, I think she’ll know.
«...ремни.
– Я вообще-то люблю самолеты, – изрекает Даша, секунду назад хлопавшая громче всех.
Мы довольно быстро получаем багаж и выходим на улицу. Женя говорит по мобильному и вертит головой, видимо, пытаясь вычислить встречающую нас машину. Подъезжает серый, сильно потасканный микроавтобус «Тойота». Ребята начинают нехотя загружать камеры и сумки. Я закуриваю и с тоской смотрю на вход в здание. Почему-то неимоверно хочется обратно.
Практически к дверям подкатывает темно-синий БМВ, из которого вылезает высокая блондинка в платке и темных очках. Контуры фигуры кажутся мне невероятно знакомыми. Делаю два шага вперед. Блондинка заходит в здание, за ней семенит человек с чемоданом в руках. Судя по форме – гостиничный чувак. Определенно она мне знакома. Делаю еще шаг. Блондинка снимает очки и проходит к стойкам. Я провожаю ее, продвигаясь вдоль огромных окон.
– Андрей, ты куда? – слышится сзади.
Блондинка бросает быстрый взгляд в сторону, повернувшись в профиль. Ольга. Ольга. Ольга...
– Ты что-то забыл?
– Сука! – Моя слюна становится горькой. – Сука!
– Кто? Я? – Даша забегает вперед и кривит лицо. – Что ты сказал?
– Я не тебе. Так... знакомого увидел, который мне должен.
– И что? Он улетает?
– Надеюсь.
– Так ты в Москве его встретишь!
– Надеюсь, нет.
– А мне показалось, ты... ты так пошел, будто хотел обратно в самолет.
– Нет, в самолет я точно не хочу! – говорю я и ловлю себя на мысли, что определенно соскучился по Питеру.
– Хочется есть, – дружелюбно улыбается она.
– И купить кроссовки... – смотрю я на свои посиневшие ноги в сандалиях.
«Can’t get you out of my head», – поет Кайли Миноуг, и машина движется в плотном потоке Московского проспекта, а я настороженно всматриваюсь в окрестный пейзаж, будто жду, что какое-то из зданий расплывется в презрительной усмешке, мол, «опять приперся, беглец?». Да, все эти чертовы коробки помнят мой побег в Пулково.
– Мы в гостиницу или сразу на пре-пати? – спрашивает кто-то из ребят.
– Может, лучше сразу? А вещи пусть в отель едут.
– Как думаешь, Андрюх?
– Да, – говорю я, не открывая глаз.
– Тебе плохо? – Даша кладет мне руку на плечо.
– Меня мутит. – Я приоткрываю глаза и вижу Невский.
– Странно, ты же в самолете ничего не ел! – Она пожимает плечами и кладет мне руку на лоб. – Температуры вроде нет.
Женя и Олег понимающе переглядываются.
– Это от города. – Я вытаскиваю сигареты и спрашиваю достаточно громко: – У вас курить можно?
– Вообще-то нежелательно, – отвечает водила.
– Спасибо! – Я прикуриваю, делаю глубокую затяжку и опять прикрываю глаза.
Дашина рука все еще лежит на моем плече, а я вспоминаю легкое прикосновение другой руки. Вскользь, не такое навязчивое. Достаю телефон и набиваю первую эсэмэску: «Привет, долетел до Питера. Потрясающий город, аж мутит. Тебе он нравится? Андрей».
Машина выруливает к зданию, в котором расположен «Гранд Отель Европа». Женя оборачивается ко мне с переднего сиденья:
– Коллеги, может, душ примем? До начала еще сорок минут.
– Конечно примем! – Даша выразительно стреляет глазами в мою сторону.
– А нам на пре-пати обязательно снимать? – лениво интересуется Олег.
– Там море халявной выпивки. – Я поднимаю вверх указательный палец правой руки.
– Тогда вопросы снимаются.
– Андрюш, – капризным голосом говорит Даша. – Ты мне с вещами поможешь?
– Конечно! Я позову носильщика, – отвечаю я, вылезая из микроавтобуса.
– Пре-пати – это хорошо. Танцы будут? – Олег изображает верхний брейк-данс.
– Я лично очень бы хотел, – киваю я, приподнимаю левую ногу и делаю некое подобие танцевального па.
Выходит слишком резко. Сандалия слетает с ноги и, выписав незамысловатую траекторию, ударяется в стекло двери отеля. Находящийся за ней швейцар инстинктивно приседает и больше не показывается. «I don’t feel like dancing», – несется из динамиков.
На стойке ресепшн я вяло флиртую с девушками, заносящими наши данные в компьютер, чем вызываю Дашино неудовольствие, получаю ключи от номера и вместе со всеми загружаюсь в лифт, везущий нас на четвертый этаж. Через пару минут я стою посреди своего джуниор-свита и нехотя раздеваюсь. Потом раздвигаю шторы и открываю окно. Надо купить кроссовки, думаю я, глядя на лежащие на полу подошвами вверх сандалии.
По Невскому перемещаются людские потоки. Интересно бы узнать, есть ли среди этой толпы кто-то, кто был тогда в больнице. Случайно проходил мимо. Подвозил ту пару с беременной девушкой. Я пытаюсь разглядывать лица, хотя в памяти не сохранилось ни единой приметы, которая позволила бы совместить нынешние лица с моими воспоминаниями. Да и зачем это мне? Я затягиваюсь сигаретой, аккуратно стряхиваю пепел в открытое окно и тихо шепчу городу: ну, привет. Может, в этот раз ты не будешь таким жестким?