The Walking Dead: неудачное перерождение
Шрифт:
— Если вы позволите, — сказал я, слегка удивлённый поведению Терри, ведь я думал, что он будет разгневан, как минимум.
И мы зашли в дом, через, мать его, открытое окно, сказать, что Марк от такого охренел, — это ничего не сказать. А как сам Терри оказался рядом со мной на крыше, так и осталось загадкой. Но в общих чертах, по словам Марка, ему уже лучше, его рана была продезинфицирована и перебинтована.
Терри также добавил, что к ужину, Марку станет явно ещё лучше, и он будет сидеть с нами за столом. То есть получается
Выходя из дома фермеров, уже, как нормальный человек — через дверь, я был в сильных раздумьях. Потому что, кажется, моё предположение о том, что Сент-Джонсы — не каннибалы, становится реальной.
И это, что получается, — мне снова заново пересматривать свой план? Вот дерьмо, это уже в который раз? Надеюсь, мне потом снова не придётся его пересматривать или же переделывать. Хотя зная свою удачу, всё возможно.
Ладно, надо успокоиться и проверить, всё остальное. Ведь только из одного такого случая, не стоит утверждать то, что канон сломался окончательно.
И поэтому я начал искать взглядом Кенни, потому что именно он в игре не доверял фермерам и совсем недавно предлагал захватить ферму. Но это заняло у меня довольно много времени, потому что мужик куда-то делся, во дворе его не было, у беседки с Лилли и Ларри, тоже не было, в амбаре, куда перебралась ещё и Элизабет, его также не оказалось.
Лишь спустя ещё несколько минут, я заметил, что он был за амбаром и явно что-то рассматривал.
— Что ты делаешь? — спросил я его, когда подошёл к нему.
— Срань господня! Не пугай так, Джейкоб.
— Прости-прости, — сказал я. — Так, что ты делаешь?
— У меня плохое предчувствие, эта семейка явно что-то скрывает и в этом амбаре точно что-то есть. Что-то очень плохое.
— Звучит, как паранойя, — сказал я. — Но я согласен с тобою, я тоже не до конца доверяю этим людям.
— Отлично, — сказал Кенни. — Значит, ты мне поможешь выяснить, что находится в этом амбаре, ну, точнее в его закрытой части.
— Окна есть, только они на карнизе, — заметил я. — Значит, придётся на него залезть.
Благо этого никто не увидит, старшее поколение фермеров у себя дома с Марком, старший брат находится в сарае, вместе с Катей, Элизабет и детьми, а Ларри и Лилли находятся в беседке, которая стоит за другой частью амбара, из-за чего нас с Кенни не будет видно.
— Ты меня посадишь, и я залезу на карниз, а затем помогу подняться тебе, — сказал я Кенни.
— Звучит, как план, — ответил он мне и кивнул.
Встав на руки Кенни и зацепившись руками за край карниза амбара, я смог забраться на него, после чего протянул руку Кенни и помог забраться уже ему. По каждой стороне своих боковых стен, амбар имел маленькие окошки, одно из которых ввело в закрытую комнату.
— Слишком темно, ни черта не видно, — сказал Кенни, прислонившись к окну.
Свет в комнате был выключен, а солнце уже начало садиться, так что
— Там что-то большое и острое, — прищурившись, сказал Кенни.
— Может, — разделочная пила? — «предположил» я.
— Возможно, — не стал отрицать Кенни.
Мы с ним довольно быстро поняли, что так разглядеть мы ничего не сможем, поэтому мы решили спуститься с амбара обратно на землю и придумать, как ещё попасть внутрь закрытой части амбара.
Зачем мне туда? В игре, там разделывали людей на мясо, и крови там было много. Если эта комната будет также залита кровью, то, скорее всего, Сент-Джонсы всё-таки каннибалы.
Кенни решил пойти и попросить помощи Лилли, и в это же время на ферму вернулись Ли и Дэнни, которые вместе со мной застали ссору между Кенни и Лилли, что поссорились капец как быстро, учитывая, что буквально несколько минут назад Кенни только успел подойти к ней. После ссоры Кенни один пошёл обратно в амбар.
Я же решил подойти к Ли и спросить, как всё прошло, в лесу.
— Что-нибудь удалось? — спросил я его.
— Нет, мы даже никого не нашли, — ответил он мне.
В смысле, вашу мать, вы никого не нашли, а как же психованная дамочка из леса?! Видимо, канон сломался даже тут… но постойте, кто-то же тогда украл кепку у Клементины, и Ли с Дэнни же пошли к кому-то в лагерь, а это значит, что психованная дамочка, всё-таки есть.
— Только нашли эту кепку, — сказал Ли, а затем добавил. — Кепку Клементины.
Ну вот, я же говорил — дамочка точно есть, вот только где она?
— Клементины? — спросил я, изобразив непонимание, ведь я пришёл в группу, когда у девочки кепки уже не было.
— Да, — кивнул Ли. — Раньше она принадлежала Клементины, это точно её кепка, но потом она пропала. Я думал, что она её просто потеряла, но оказывается, её кто-то украл.
— Охренеть, — сказал я.
— Не то слово, — сказал он. — А у вас как?
— Ну, нам бы не помешала твоя помощь с одной темой, — сказал я.
— Да? Хорошо, но сначала я проведаю Клементину.
Я не имел никаких возражений на этот счёт, так что мы вместе с ним пошёл в амбар. И там пристала перед нами милая картина, как дети, и на моё удивление Элизабет, глуповато улыбались и гладили корову.
И я видел в глазах животного мольбу о пощаде и о прекращение тактильных пыток, но эти троя, явно не знали жалости, и продолжил насиловать животное своим тисканьем.
— "Обещаю, твоя стойкость не будет забыта!" — мысленно произнёс я, и так же мысленно отдал корове честь.
После того, как Ли вернул Клементине её кепку, мы вместе с ним подошли к Кенни, который стоял у запретной двери. Он поведал Ли о наших подозрениях и о том, что мы пытаемся проникнуть за запертую дверь.
— Парни, это попахивает жуткой паранойе, — сказал он нам.