Тициан

Творчество Тициана — это целая эпоха в истории мировой живописи, отразившая величайший взлет венецианской художественной школы и предвосхитившая ее закат. Окруженный славой и почетом, Тициан прожил долгую и счастливую жизнь. В отличие от трех своих великих современников — Леонардо да Винчи, Микеланджело и Рафаэля, — он был женат и имел детей. Суровый климат Доломитовых Альп, где Тициан родился, наложил свой отпечаток на его облик и характер. Это был высокий статный горец с гордой осанкой и орлиным профилем — именно таким художник изображал себя на ранних картинах. Но и в преклонном

возрасте он не выглядел согбенным старцем, как это видно на последнем автопортрете. Творец пережил многих современников, друзей и недругов, включая своего первого биографа Джорджо Вазари, который отметил: «Более, чем кто-либо из равных ему, Тициан пользовался отменным здоровьем и был удачлив; он ничего не получил от неба, кроме счастья и благополучия». [1]

Его творческая жизнь неразрывно связана с Венецией, которая по сравнению с другими центрами культуры Возрождения оказалась позднее вовлеченной в процесс формирования новых художественных принципов искусства. Тому было немало причин исторического, экономического и географического характера. Неоспоримо одно — в отличие от Флоренции или даже соседней Падуи, родины древнеримского историка Тита Ливия, Венеция в те годы не заглядывала слишком глубоко в античное прошлое, которое казалось ей слишком далеким, а черпала впечатления из того, что было ей ближе исторически и духовно.

Этот сказочный город, построенный на сваях в морской лагуне, где мраморное кружево дворцовых фасадов и мостов отражается в тихих водах каналов, притягивал к себе литераторов, ученых-гуманистов, художников, музыкантов да и просто ценителей прекрасного. Здесь побывал Данте, которого заинтересовала работа корабелов Арсенала. Затем появился Петрарка. Ему правительство Венеции подарило дворец Молин на набережной Скьявони в обмен на обещание оставить после кончины свои книги в дар городу. Вскоре к нему присоединился Боккаччо, однако договоренность о передаче книг не была ими соблюдена.

По своему великолепию, пышности праздничных шествий, карнавалов и водяных феерий, щедрому покровительству властей искусству и художественным ремеслам Венеция не знала себе равных в Европе. В начале XVI века она как магнит притягивала к себе творческих людей, особенно литераторов и художников. Кто только из известных живописцев не побывал здесь! Сюда наведывались Дюрер и Гольбейн, Микеланджело и Леонардо да Винчи, у которого, кстати, в лагунном городе родилась смелая идея создания подводной лодки для отражения опасных атак турецкого флота. Не исключено, что Тициан мог повстречаться с Леонардо, который, как считает Вазари, оказал на него сильное влияние своим «сфумато».

О самом многонаселенном городе Европы той поры можно судить по великолепной гравюре Якопо де Барбари «Перспективный вид Венеции», которая была издана нюрнбергским купцом Антонием Кольбом в 1500 году (Венеция, музей Коррер). Неудивительно, что именно в Венеции развернул свою бурную деятельность гуманист Альдо Мануцио. Он первым в Италии издал в карманном формате почти всех итальянских, латинских и греческих классиков, напечатанных курсивом — четким убористым шрифтом. Изящно оформленные книги в честь издателя получили название aldini.Вскоре город с его 113 типографиями, выпускавшими в год до сотни названий новых книг, становится центром мирового

книгопечатания и книготорговли. За какие-то полтора десятилетия книга перестает быть редкостью и органично входит в жизнь любого образованного человека. Тот же Мануцио основал Новую академию (по примеру известной Платоновской академии во Флоренции), вокруг которой объединялись интеллектуальные круги венецианского общества с их возросшим интересом к вопросам философии, истории, эстетики и теории искусства.

Прошло еще немного времени, и Венеция стала центром свободного слова и антифеодальной публицистики, особенно после того, как в одном из дворцов Большого канала обосновался известный литератор Аретино. Там же начался выпуск первого печатного листка «Гадзеттино». Своим названием он обязан мелкой разменной монете с изображением сороки ( ит.gazza) — именно такой была его продажная цена. До сих пор этот печатный орган выходит в Венеции под тем же названием, от которого произошло слово «газета».

Что же касается несколько запоздалого утверждения в венецианской живописи ренессансных настроений и взглядов, о чем было сказано выше, то причин тому немало. Это прежде всего живучесть византийских традиций и широкое распространение позднего готического стиля. Однако уже к середине XV века под влиянием работавших в Венеции флорентийских мастеров Мазолино да Паникале, Андреа дель Кастаньо, Паоло Уччелло и особенно сицилийца Антонелло да Мессина занимается заря нового дня в истории венецианского искусства. За короткое время оно наверстает упущенное и совершит стремительный взлет к величайшим художественным вершинам.

Постепенно складывался особый, неповторимый характер венецианской живописи, отличающий ее от остальных художественных школ. Прежде всего, это живопись открытая, импульсивная, постоянно контактирующая с миром и человеком. Возможно, долгие годы аскетической отрешенности от мирских интересов сделали особенно неудержимым ее стремление к ясности, свету и простору. Со временем вырабатывается общий для венецианской школы живописи язык изобразительных средств, в котором преобладает тяготение к сочному жизнерадостному колориту, что так импонировало мироощущению процветающей Венецианской республики, быту, нравам и настроению самих венецианцев. Их увлечение яркими зрелищами, многолюдными процессиями, дорогим убранством жилищ, коврами, изысканными тканями, пирами, богатыми украшениями из жемчуга и драгоценных камней, златоволосыми красавицами, восточными нарядами, чернокожими пажами, экзотическими животными и птицами — все это нашло отражение на картинах венецианских мастеров.

Как известно, флорентийская школа живописи основывалась главным образом на рисунке и выразительной пластике. Не случайно именно во Флоренции по инициативе Вазари в 1563 году была образована первая в мире Академия рисунка. А вот для венецианской живописи основой являлись цвет, градация светотеневых переходов, богатство живописных решений и их гармония. Для флорентийского искусства идеалом красоты были изваяния Давида. Венецианская живопись выразила свой идеал красоты в образах возлежащих Венер — в Венеции всегда было сильнее женское начало.

Когда Тициан делал первые шаги в искусстве, в Милане творил Леонардо да Винчи, обуреваемый страстными исканиями истины, а в Риме работал Рафаэль, который, как пишет Вазари, проявил себя во фресковой живописи столь ярко, что «природа осталась побежденной его красками». Во Флоренции Микеланджело уже изваял своего героического Давида, который стал символом всей эпохи Возрождения, а памятный день 8 сентября 1504 года, когда статуя была водружена на площади Синьории, стал для города знаменательной вехой отсчета важнейших событий.