Тигр, светло горящий
Шрифт:
— Я выйду в уборную, — прошептал Джем Мейси.
Та кивнула — ее глаза были устремлены на обезьяну, которая со своей лошади перепрыгнула на лошадь клоуна. Джем начал протискиваться через плотную толпу, слыша, как смеется и хлопает в ладоши его сестра.
Выйдя из зала, он нашел вход на балкон за углом, разделявшим более благородную публику партера и грубых зрителей, наводнявших балкон. Перед лестницей, ведущей наверх, стояли два человека.
— Если хочешь увидеть остальную часть представления, плати шестипенсовик, — сказал один из них Джему.
— Но я вышел из партера, объяснил Джем. — Я хочу наверх, чтобы
— Ты из партера? — переспросил человек. — Тогда покажи-ка мне твой билет.
— Он у моей матери.
Анна Келлавей затолкала корешки от билетов назад себе за шнуровку, чтобы сохранить их на будущее для восторженных воспоминаний.
— Тогда, если хочешь увидеть остальное представление, плати шестипенсовик.
— Но у меня нет денег.
— Тогда убирайся.
Человек отвернулся от него.
— Но…
— Убирайся, или мы вышвырнем тебя так, что полетишь до самого Ньюгейта, [27] — сказал второй, и оба рассмеялись.
Джем вернулся к главному входу, но без корешка билета его не пустили и туда. Он постоял несколько мгновений, замерев и прислушиваясь к смеху внутри, потом повернулся и вышел на ступени парадного входа между громадными колоннами. Вдоль улицы перед амфитеатром стояло десятка два колясок, ожидающих своих хозяев, чтобы доставить их после представления домой или в Воксхолл-гарденс [28] в одной миле к югу для продолжения веселого вечера. Кучера спали на своих местах, кучковались, куря и разговаривая, или флиртовали с женщинами, которые прибились к ним.
27
Имеется в виду лондонская тюрьма, существующая с XII века.
28
Увеселительный сад в Лондоне, существовал с 1661 но 1859 г., описан в романе Теккерея «Ярмарка тщеславия».
В остальном же здесь было тихо, если не считать доносившихся сюда время от времени восторженных криков зрителей. Хотя улица перед амфитеатром хорошо освещалась факелами и фонарями, дорога чуть дальше была погружена во тьму. Вестминстерский мост представлял собой темный горб с двумя рядами фонарей. А дальше, словно черный плащ, простирался Лондон.
Джем почувствовал, что его тянет к мосту и реке. Он пошел в ту сторону, следуя от одного светового пятна к другому. На вершине моста он остановился и оперся о перила. Высота была слишком большая, и он не видел воду внизу, к тому же мешала и темнота. Но при всем при том он чувствовал, что Темза отличается от других рек, с которыми Келлавей встречались раньше. Сейчас река была полноводной: Джем слышал, как она бурлит и пенится, обтекает каменные быки, на которых стоит мост. Это напомнило ему стадо коров, бредущих в темноте, — как они тяжело дышат и хлюпают копытами по грязи. Джем затаил дыхание. Как и коровы, река пахла свежей травой и экскрементами — всем тем, что приходило в город и вытекало из него.
Внезапно его окутал еще один запах, похожий на запах апельсина, оставшийся на его пальцах, но только гораздо более острый и сладкий. Слишком
— Ну что, дорогой, ищешь здесь свою судьбу? Считай, ты ее нашел.
Джем попытался освободиться от хватки женщины, но у нее были сильные руки. Она была ненамного выше его, но даже за ярким макияжем угадывалось старое лицо. У нее были ярко-желтые даже в этом неярком свете волосы и грязно-синее платье с низким вырезом. Женщина уперлась ему в плечо.
— Тебе это будет стоить всего один шиллинг.
Джем уставился на ее обнаженную морщинистую грудь, и его захлестнула волна желания и отвращения.
— А ну, оставь его! — раздался из темноты голос.
К ним метнулась Магги и быстрым движением откинула руку, вцепившуюся в его запястье.
— Нужна ты ему! К тому же ты такая старая и вонючая, ты, сифилитичная корова, — ты слишком много просишь за свои услуги!
— Ах ты, маленькая сучка! — закричала шлюха и попыталась ударить Магги, но та легко увернулась и в свою очередь нанесла ответный удар, чуть не сбив женщину с ног.
Та едва удержалась, и тут Джем узнал запах — джин вперемешку с тухловатым апельсином. Она вот-вот готова была рухнуть наземь, и он протянул было руку, чтобы поддержать ее, но Магги остановила его.
— Не делай этого — она опять в тебя вцепится! И обчистит твои карманы. Может, уже обчистила. У тебя с собой есть что-нибудь?
Джем покачал головой.
— Это к лучшему — у нее уже все равно ничего не отобрать. Она прячет украденное себе в промежность. — Магги оглянулась. — Когда представление закончится, их тут будет еще больше. Это лучшее время для их бизнеса — когда все довольны представлением.
Джем смотрел, как женщина скрылась в темноте моста. В следующем пятне света она ухватила другого человека, который оттолкнул ее, даже не взглянув. Джем вздрогнул и отвернулся к реке.
— Вот это я и ненавижу в Лондоне.
Магги облокотилась на перила моста.
— А у вас там в Пидле-дибле-шмидле, что, разве нет шлюх?
— В Дорчестере есть. Но они там другие.
Они постояли молча, глядя вниз.
— Ты почему ушел с представления? — спросила Магги.
Джем помедлил.
— Мне стало нехорошо, и я вышел подышать воздухом. Там было душно.
По выражению лица Магги было видно, что она ему не верит, но она только подобрала камушек и бросила вниз. Они оба прислушались, но плеска не услышали, потому что в этот момент подъехала коляска и ее дребезжание заглушило звук.
— А ты почему ушла? — спросил Джем, когда коляска проехала.
Магги скорчила гримасу.
— А, там остался «Брентфордский портной», а потом — финал. А я «Портного» уже сто раз видела. И финал лучше смотреть снаружи, когда на реке устраивают фейерверки.
Из амфитеатра до них донесся взрыв смеха.
— Это они теперь над «Портным» смеются, — пояснила она.
Затем опять воцарилась тишина. На мосту не было ни одной повозки. Джем неловко стоял рядом с Магги у перил. Хотя она и обиделась тогда в аббатстве, сейчас никак этого не демонстрировала. Джем хотел сказать что-нибудь, но боялся нарушить хрупкое перемирие, которое, казалось, установилось между ними.
— Хочешь, покажу тебе фокус? — спросила вдруг Магги.
— Что?
— Иди туда.