Тигрица или котенок?
Шрифт:
Письмо было от Кристи Стефенс из Детройта, штат Мичиган, что вызвало у Джэйд живой интерес. Кто эта таинственная женщина? — терялась она в догадках. Сестра, мать, может, бывшая жена? О личной жизни Кайла ей было известно лишь то, что он владелец бара «Черная овца». Но ведь их отношения простирались не дальше поверхностного знакомства — до той лунной ночи, после которой все предыдущее стало казаться слишком обыденным и малоинтересным. Он затронул в ней глубинные чувства, вызвал тоску по мужской ласке. Казалось,
Однако его фривольность и чересчур самоуверенная повадка отпугивали ее.
Полная решимости не давать ему больше ни малейшей возможности переступать границы дозволенного, Джэйд постучала в дверь его квартиры.
Прошла минута, но никто не ответил. Тогда она нажала на кнопку звонка и стала ждать. Опять тишина. Джэйд постучала громче. Когда она наконец наклонилась, чтобы подсунуть письмо под дверь, та открылась, и перед Джэйд возникли босые мужские ноги. Она медленно выпрямилась.
Кайл, видимо, только что вышел из-под душа.
Слава богу, он успел натянуть на себя джинсы вместо того, чтобы приветствовать ее, обернув вокруг бедер полотенце.
— Похоже, я не вовремя, — сказала она.
— Для меня ты всегда вовремя, — произнес он, опершись плечом о косяк и своим мощным телом почти загораживая проход. — Если, конечно, ты не против, — ухмыльнувшись, добавил он. — В таком случае я всегда к твоим услугам.
— Боюсь тебя разочаровать, но я пришла буквально на пару минут.
Он окинул взглядом ее волосы, затем посмотрел прямо в глаза.
— Ты перекрасила волосы. К тому же у тебя новая и более короткая стрижка.
От его глаз никогда ничего не ускользало. Ее волосы были теперь приглушенно-каштанового цвета соответственно тону кожи, а прическа в небрежном и модном стиле сотворена известным, пользующимся большим успехом парикмахером Пьером.
— Я сделала ее пару дней назад.
Ее решение изменить цвет волос и прическу было продиктовано импульсивным желанием убедить себя в том, что как личность она все еще независима и самодостаточна. Прежде всего независима от Кайла.
— Кто же из вас настоящая Джэйд? — спросил он, проводя рукой по ее щеке и подбородку.
— Не уверена, что понимаю, о чем ты, — отмахнулась она.
— Вот как? — не поверил он. — Мне нравится новый цвет твоих волос и прическа, однако внутри ты все та же. Почему бы тебе не зайти, чтобы мы могли поговорить о причине твоего столь краткого визита? — Он отступил немного назад, не давая ей возможности придумать ответ.
Поколебавшись, Джэйд вошла внутрь и сразу же почувствовала теплый и чисто мужской аромат его квартиры. Запах мускуса и обитой кожей мебели.
— Итак, чему я обязан столь неожиданным удовольствием?
Она протянула ему конверт.
— Письмо для тебя.
Кайл взял письмо, даже не взглянув на него и изобразив разочарование, —
Джэйд самодовольно улыбнулась.
— Знаю, что нанесу удар по твоему раздутому самолюбию, но, как говорится, с глаз долой — из сердца вон.
Он рассмеялся, ничуть не задетый ее словами.
— В таком случае мне придется кое-что предпринять, чтобы исправить столь печальную ситуацию.
Не дожидаясь реакции Джэйд, Кайл прошел в гостиную. Джэйд невольно последовала за ним, с профессиональным любопытством разглядывая его весьма уютные холостяцкие владения.
Остановившись у тахты, обитой шоколадного цвета кожей, Кайл надорвал конверт и вытащил письмо, ни на секунду не забывая о присутствии рядом Джэйд и ощущая идущий от нее легкий и возбуждающе чувственный персиковый аромат.
Джэйд опасалась, что он захочет воспользоваться тем, что она находится, так сказать, на его территории. Кайл заметил ее настороженность, но его это не смущало.
Она ожидала, что он не замедлит сказать об их совместном плавании при луне и о том, как ей хорошо было с ним. Однако Кайл не желал портить впечатление от той волшебной ночи слишком откровенным упоминанием о ней. Джэйд, несомненно, вызвала в нем бурю не только чувственных, но и иных ощущений. Внутреннее противоборство придавало их отношениям дополнительное напряжение и восхитительную остроту.
Кайл развернул написанное от руки письмо, и оттуда посыпались в разные стороны около полудюжины фотографий. Он стал собирать те, что оказались на полу у его ног, а Джэйд подобрала остальные, на которых была запечатлена хорошенькая девушка, и протянула их Кайлу.
— Это твоя сестра? — с явным любопытством спросила она.
— Нет, моя дочка Кристи, — заметив ее интерес, усмехнулся он.
Ее глаза в изумлении округлились.
— У тебя такая большая дочь?
— Угу, — ответил Кайл, с нежностью глядя на фотографию Кристи, вылитой матери, золотоволосой и кареглазой, чья улыбка грозила в будущем разбить немало сердец. Он глубоко вздохнул, сожалея о потерянных годах. — Ей недавно исполнилось семнадцать, и кажется, у папочки с ней будет немало проблем.
— Ты совсем не похож на отца такой взрослой дочери. — Джэйд пристально смотрела на него.
Кайл знал, что она мысленно пытается подсчитать, сколько же ему могло быть, когда родилась его дочь.
— Мне тридцать пять. Кристи родилась, когда мне едва стукнуло восемнадцать.
— Поразительно. Такой юный — и уже отец, — не в силах поверить, сказала Джэйд.
— Тем не менее это так. К сожалению, в то время мое поведение диктовалось не разумом, а бушующими в теле гормонами. Кристи — результат скоропалительного летнего романа, случившегося вскоре после того, как я окончил школу.