Тигровый принц
Шрифт:
раскрыть секрет.
– Но я не… Сейчас?
– Сейчас.
Сжав ее руку, он вытянул ее из клубка покрывала и, не останавливаясь, чтобы она
накинула сверху халат или тапочки, потянул ее наверх на чердак. Он толкнул дверь и
зашел внутрь.
Карен с удивлением осмотрела комнату. Она впитывала в себя все сразу, затем
медленно пробежалась глазами от одного невероятного вида к другому, пытаясь
переварить, что все это значило.
Наконец она повернулась к нему:
– Как ты узнал?
Глава 12
–
ужин, тогда она сказала «Ох, Карен, ты снова сможешь заняться скульптурой». Я сложил
кусочки мозаики, вспоминая довольно устрашающего морского монстра, об которого я
однажды споткнулся и расплющил. На днях, когда ты казалась расстроенной из-за своего
безделья, я позвонил Кристин, чтобы спросить насколько серьезно ты увлекалась
искусством. Она мне рассказала, что до смерти матери ты была преданным студентом.
– Когда она умерла, а я взяла на себя ответственность за Кристин, мне нужно было
переключиться на более практичную профессию.
– Кристин так и сказала. Полагаю, она чувствовала, что здесь есть и ее вина.
Голодающий художник может выжить, но голодающий художник не может содержать
сестру - подростка. Она была взволнована, когда я сказала ей, что намереваюсь сделать, и
дала мне список вещей, которые должны быть в каждой скульптурной мастерской.
– Я думала, ты просто хотел как следует очистить чердак, - она больше не боялась,
что то, что она увидела, лишь мираж, и прошла дальше внутрь переделанного чердака.
– Это ты и должна была думать. Ты была достаточно раздражена, когда заметила,
что дверь открыта для любого, кроме тебя, не правда ли?
Она с недовольством посмотрела на него через плечо она.
– Я думала, это чтобы держать меня в стороне.
Он засмеялся.
– Ну, теперь ты все понимаешь, тебе нравится?
Часть крыши была ликвидирована и заменена на стекло. Здесь никогда не будет
недостатка естественного света. Вдоль стен выстроились столы. Выдвижные ящики были
заполнены инструментами, а шкафы содержали достаточно материала, чтобы занять ее не
на один месяц.
– Тебе, возможно, захочется переделать все для своего
искусстве, о готовых предметах, но как кто-то создает подобное, это за пределами моих
знаний.
– Не ожидай от меня слишком много, - беспокойно сказала она. Все это должно
быть стоило целое состояние. Она надеялась, что от нее не ожидают создания шедевров.
Подойдя к ней, он сжал ее плечи и повернул к себе лицом. Его руки были теплыми
на ее голой коже. Она отдавала себе отчет, насколько прозрачна ее батистовая ночная
рубашка. Но он смотрел на нее сверху вниз с такой нежностью.
– Карен, любимая, меня не заботит, даже если ты будешь ваять уродливые
пепельницы, мы их продадим на гаражных распродажах, или если ты будешь делать
куличики, или если ничего не получится. Я лишь хочу снова увидеть твою улыбку.
– Я была такой угрюмой? Прости.
– Ты была несчастной. Извини за это. Когда я когда предлагал тебе брак, то честно
думал, так будет лучше для тебя.
Она в смотрела в его тигриные глаза.
– Я не могу быть домашним любимцем, Дерек. Ты мне сам сказал, что в
действительности ты не владеешь живыми созданиями, как и Мустафой, что он
принадлежит небу. И точно также ты не можешь владеть человеком. Каким бы
великолепным не был этот дом, он может стать клеткой, пока я не чувствую, что во мне
нуждаются. Дейзи не дает мне протирать пыль. Не разрешает готовить. За землей
ухаживает армия рабочих. Мне нечего делать. Даже у лошадей в конюшне больше
ответственности, чем у меня.
Золотой проблеск света вспыхнул в его глазах. Его голос был таким скрипучим, как
ветер, шелестящий листвой деревьев за слуховыми окнами.
– Ты знаешь, в чем состоит их ответственность. В размножении, - одна рука
направилась к ее щеке.
– Если ты хочешь принимать в этом участие, все, что тебе нужно
сделать, дать мне знать. Конечно, будут некоторые изменения в спальных местах.
Она выбралась из его теплой хватки прежде, чем сдаться под воздействием
успокаивающего ритма его слов и упасть на его широкую грудь. Она была слегка
удивлена и крайне разочарована, когда он отпустил ее.
Ее глаза бродили по перестроенному чердаку. Он выглядел, как постоянное
сооружение. Она бы с радостью поверила, что так и будет. Но они оба знали правду, это
не так. Ей было интересно, что он сделает с этой комнатой, когда ее больше здесь не
будет. Снова ее закроет? Позволит ей пылиться?
– Со всеми материалам, что ты купил, у меня сейчас много работы.
– С чего начнёшь?- спросил он, падая на высокий стул.
– Разомну свои пальцы, - смеясь, сказала она, - прошли годы с тех пор, как у меня