Тигры Редфернов

Танго Аргентина

Его лицо и голова были начисто выбриты, в ухе поблескивало золотое кольцо с жемчужиной. Несмотря на длинный крупный нос и тяжелую челюсть, физиономия у любителя экзотики оказалась довольно приятной. Глаза светлые, зеленовато-карие, улыбка – весьма дружелюбна. Он внимательно осмотрел Маргарет и с искренним любопытством уставился на Энджела. Наставник, тоже, впрочем, сверлил оппонента пристальным взглядом.

– Ну же, не будем осуждать слабости ближнего своего, – весело сказал их пленитель. – Каждому свое, верно? Я же не осуждаю вас за семнадцатилетнюю любовницу, хотя

вы и старались уверить нас, что она ваша дочь. Но, насколько я знаю, в вашей семье это никогда не было помехой, не так ли?

Маргарет встревоженно вцепилась в Энджела. Даже мысль о том, что он может оказаться ее отцом (или дедом), не испугала ее так, как бешеная злоба, исказившая его лицо.

– Не надо, тише! – шепотом взмолилась девушка, удерживая его на месте, хотя он уже шагнул вперед.

– Впрочем, кто бы устоял, – заметил хозяин нежити. – Прелестнейшая фройлен, настоящая жемчужина, кровь от вашей крови.

Маргарет с усилием перевела дыхание. Ей никогда не приходило в голову, что Энджел мог заинтересоваться ею лишь потому, что в их жилах текла одна кровь. Но, Господи, не может же он быть ее отцом?!

"А дедом? – гаденько прошипело внутри. – Прадедом?"

– Как видите, я немало узнал о вас. Плоды долгого внимательного наблюдения. Конечно, у меня еще остались вопросы, но, полагаю, вы на них ответите.

– Нет, – сквозь зубы сказал Энджел.

– Право же, не будьте так опрометчивы. Как мы уже убедились, юная фройлен вам весьма дорога, а она очень красивая женщина.

Пальцы Энджела до боли сдавили плечо Маргарет. Ляйднер жадно уставился на девушку, моряки вокруг обменялись смешками и одобрительными возгласами. Мисс Шеридан съежилась.

– Однако вести односторонний диалог – несправедливо и невежливо, – сказал хозяин нежити. – Разумеется, вы тоже вправе спрашивать, – и склонил голову набок, как бы в ожидании вопросов. Но Энджел молчал, и Маргарет решилась спросить сама:

– Кто вы такой?

– Сложно ответить, фройлен. В Мазандране меня звали Ачари Рагнихотри – учитель, творящий огненные ритуалы.

– Боже, – презрительно проронил Энджел.

– Но вы же не оттуда, – сказала Маргарет. – Вы из Доргерна.

– О, милое дитя, я прожил в Мазандране очень много лет, – хозяин нежити поправил балахон, и на его руке девушка заметила охряные узоры. – В самом деле, герр Редферн, вы зря так не любите учения и практики брахманов. Там множество алмазов.

– Но если это так, – храбро продолжала девушка, видя, что наставник игнорирует его желание общаться, – и вы повелеваете нежитью, то на что вам мы?

– Думаю, ваш учитель с удовольствием сам ответит на этот вопрос. Дабы сразу внести ясность, уточню – мне известно, что вы разрабатываете и производите снаряжение для так называемых консультантов. Это мы пока оставим в стороне.

– Ах вот оно что, – с издевкой сказал Энджел. – Очередной охотник за чужим добром. Обычный вор.

– Ну, в самом деле, это слишком грубо сказано...

– Вы отнюдь не первый грабитель в моей жизни, – холодно произнес Редферн. – И пусть судьба ваших предшественников не слишком вас

окрыляет.

Маргарет слабо ткнула его локотком. Она не считала, что в их положении можно кому-то угрожать.

– Оставим эти частности, – мурлыкнул Рагнихотри, перебирая четки. – Меня сейчас не интересуют игрушки консультантов. Меня интересует процесс.

***

В начале двенадцатого Бреннон взял трость и шляпу, предупредил дежурного и отправился в дом 86. Там его встретил пес и сразу повел в лабораторию. Зверюга выглядела довольной, и Натан приободрился. Лонгсдейл, в конце концов, никогда не подводил.

В лаборатории дым буквально стоял коромыслом. Пес взял со стола стеклянную маску и ткнул ее в руку комиссара. Само животное от испарений не страдало, попросту перестав дышать, хотя Натан и раньше замечал за псом, что тот дышит только когда хочет. Лонгсдейл и ведьма, облаченные в длинные фартуки и перчатки, метались в дыму, орудуя какими-то инструментами и переливая что-то из баночек в колбочки. Бреннон скромно присел на стул, стараясь не глядеть по сторонам. Уродцы в сосудах никуда не делись, а временами – еще и шевелились.

Наконец Лонгсдейл с торжествующим возгласом воздел руку с колбой, в которой что-то клубилось, сверкало и булькало.

– Смотрите! – он восторженно ткнул комиссару под нос колбу. – Я выделил базовую структуру! Наконец-то!

Натан подозрительно изучил клубящуюся бурую субстанцию, надеясь, что консультант не успел в пылу работы изобрести смертельный яд или новую магическую болезнь. Лонгсдейл жестом поманил его за собой, и комиссар с радостью покинул обитель магической науки.

– Вы хотели отыскать источник, которым воспользовался хозяин нежити, – деловито сказал Лонгсдейл. – С выделенной структурой я могу это сделать за час-полтора. Правда, не гарантирую, что хозяин все еще около источника.

– Ладно. От Редферна никаких вестей, так что нам нужен хоть какой-то след. Могу я ненадолго позаимствовать у вас Джен? Мне нужно проверить одно сборище.

– Конечно. Странно, что мистер Редферн молчит, – удивленно заметил консультант. – Чем можно заниматься столько времени? Разве что корабль укрыт ворохом маскирующих чар, но даже тогда... Может, с ним что-то случилось?

– Угу. Воспаление ненависти к людям, – буркнул Бреннон. – Уверен, он вообще не собирался ставить нас в известность и отправился жечь корабль в своей излюбленной манере.

– Но вы ведь попросили мисс Шеридан сообщить...

– Не думаю, что я имею какое-то влияние на мисс Шеридан. Не думаю, что вообще кто-нибудь может на нее повлиять, кроме этого типа.

– Почему он вам так не нравится?

Пес выразительно фыркнул.

– Вот Кусач меня понимает, – вздохнул комиссар. Он бы поставил вопрос иначе – кому Редферн вообще может нравиться? Что в нем нашла девица обеспеченная, красивая, разбалованная до предела вниманием самых достойных женихов?

– В том, что мистер Редферн обучает ее магии, нет ничего дурного, – невозмутимо сказал Лонгсдейл. – Не понимаю, почему вас это так возмущает. Она талантлива, прилежна и со временем...