Тихая провинция (Маятник мести)

Сартинов Евгений Петрович

– А я вот наконец поймал эту вредную девчонку, - продолжил художник.
– И хочу быстрей дописать портрет, а то опять прийдется за ней целый год бегать.

Девушка засмеялась, и Федор восхищенно воскликнул:

– Вот-вот! Именно то, что надо!

Виктору показалось, что девушка слишком пристально разглядывает его.

– Кстати, познакомься, - Федор решил соблюсти этикет, - ее зовут Виктория.

– Очень приятно, - Спирин склонил в поклоне голову и представился. А я Виктор.

Теперь

засмеялись уже все трое.

– Потрясающее совпадение!
– продолжал "фонтанировать" Федор.
– И вообще, ты пришел вовремя. Девушка как раз заскучала, а теперь вон как глазки горят.

Виктория снова засмеялась, уже несколько смущенно.

– А вы в самом деле наш мэр?
– спросила она.

– А что, не похож?
– улыбнулся Спирин.

– Да нет, почему же. Только я думала вы гораздо старше.

– А, старичок такой, лет семидесяти, - пошутил Виктор.

– Ну зачем так, я же видела ваше интервью в программе новостей, это о том доме. Там вы выглядели солидней, старше.

– Да, после того случая у меня появились первые седые волосы, признался Спирин. Виктор не понимал, почему он это говорит, но ему хотелось быть откровенным именно с этой девушкой. Он ходил за спиной торопливо работающего художника и поглядывал на его модель. Виктория была не просто красива, она была молода, и на ум Спирину пришло старинное поэтическое выражение - свежа. От нее

просто веяло молодостью и красотой. Небольшой, аккуратный носик, чуть

припухлые красивые губы, снежной белизны кожа в сочетании с фантастически красивыми глазами и каскадом светло-русых волос делали ее подлинно прекрасной.

– А вы чем занимаетесь, Виктория?
– спросил он.

– Вообще-то друзья зовут меня просто Вика, - сказала девушка.

– Хорошо, если вы причисляете меня к своим друзьям, то я буду называть вас так, - улыбнулся мэр.

– А так я учусь в университете, на факультете иностранных языков, сообщила Вика.

– У Виктории редкая способность к языкам, - добавил Федор, на минуту оторвавшись от мольберта.

– Ну да, - подтвердила Вика, - на первом курсе я изучала английский и немецкий, а теперь, по совету преподавателей, перешла в новую группу, изучаю восточные языки, японский и китайский.

– Потрясающе!
– воскликнул ошеломленный Спирин.
– И как успехи?

Девушка улыбнулась и, забавно глотая гласные, произнесла несколько фраз на звенящем восточном языке, а затем перевела их.

– "И растопить весне не удается один лишь только иней на висках". Великий

китайский поэт Бо Дзюйя.

– Это вы про мои седины?
– пошутил Спирин.

– Ну что вы. Седины у вас еще не видно. Вы еще даже вполне... девушка, не закончив фразы,

откровенно прикусила язык.

Виктор улыбнулся и уловил ироничный взгляд художника, брошенный в его сторону.

– Вика, а как там Петро поживает?
– ехидным тоном спросил Кривошеев.

– Я давно его не видела, - призналась девушка.

– А вы в самом деле его невеста?
– спросил Спирин и приостановил мерное хождение по студии.

– Ну, это он так считает. Год назад он увидел меня на свадьбе моего двоюродного брата и на весь зал провозгласил, что женится на мне.

– И вы согласились?
– спросил Виктор.

Она засмеялась.

– Конечно нет. Он такой толстый, смешной.

– А разве он не женат?
– вступил в разговор художник.

– Нет, разошелся.

– Это уже который раз, третий или четвертый?
– Федор даже оторвался от мольберта.

– Не знаю, - честно призналась Вика.

– Узнаю Зайчика,- засмеялся Федор, - ему всегда не везло в любви.

Петька с пионерских лет страдал страшной влюбчивостью и редкой неудачливостью в своих романах. Невысокого роста, уже тогда начинающий полнеть, с крупными, постоянно мокрыми губами Рубежанский не мог похвастаться успехом у девушек.

– Почему Зайчик?
– удивилась Вика.

Пересмеиваясь, Спирин и Федор на два голоса в лицах рассказали ей историю про "ушки и хвостик". Виктория смеялась до слез. Кривошеев сиял натурщица превзошла все его ожидания. Спирин, остановившись за его спиной, одобрительно кивнул головой.

– Похоже.

– Ну, а мне-то покажите!- взмолилась девушка.

– Потерпите, Виктория, немного осталось, - утешил ее Федор.

Вскоре он чуть отошел от мольберта, осмотрел портрет, поднял брови и удовлетворенно сообщил:

– Ну, пожалуй, что все. Дальше только портить.

Вика сорвалась с табурета и долго разглядывала свое изображение. К мужчинам она обернулась с довольным, сияющим лицом.

– Я в самом деле такая красивая?

– Конечно!- хором подтвердили друзья, а потом Спирин, чтобы скрыть восхищение, рассказал вовремя припомнившийся анекдот.

– Подходят к художнику, работающему на природе, "новый русский" с сыном, долго смотрят за его работой, а потом отец говорит сыну: "Видишь, сынок, как дядя мучается без "Поляроида".

– Что, брат, забрало?
– тихонько шепнул ему на ухо Кривошеев. Крути, пока есть возможность. Такая девушка попадается одна на миллион. Ты на нее тоже произвел впечатление.

– Да ладно тебе, какие еще к черту возможности, - шепотом попробовал оправдаться Спирин.

– Ну да, то-то твой предшественник погиб на "боевом посту", насмешливо ухмыльнулся Федор.