Тихая стража. Дело о похитителе душ.
Шрифт:
– Хорошо, - сдался Феликс.
– Только потом не обвиняй меня, что не увидел ничего интересного, кроме ферм и полей.
Скрипнула дверь. В помещение вошел Курт Лесьер: в свое время он, так же, как и Уолтер, служил под командованием Ройса. Сейчас же под началом ветерана было два десятка воинов, составляющих всю невеликую дружину баронии.
– Добрый вечер, мессир, - коротко поклонился Курт.
– Звали?
– Да. Возьми трех человек, и через двадцать минут ждите меня и Корвина у ворот. Прокатимся к Дубовой пади.
– Думаешь, наш граф затеял какую-то пакость?
– спросил Уолтер, дождавшись ухода Лесьера.
Феликс неопределенно пожал плечами
– Если бы думал, взял бы, по меньшей мере, полный десяток. Просто
* * *
В сопровождении Уолтера, Ройс вышел во двор замка. Старый Гренуар, служивший еще отцу Феликса, подвел Огонька, приветственно ткнувшемуся в плечо Ройсу, в ожидании традиционного угощения - стебля сельдерея. Уолтеру, вместо его утомленной дневным переходом серой трехлетки, Гренуар вывел из конюшни Родинку.
Ройс одним движением взлетел в седло, подобрал поводья и направился к воротам. Там уже ожидали четверо всадников, во главе с Лесьером. Подъехав ближе, Феликс узнал братьев Эзру и Кевина Ромвелов из Песта. Третьим был Сол Прейнес, уроженец Арса.
Поравнявшись с Куртом, Феликс одобрительно кивнул. Хоть он и не давал никаких специальных распоряжений, на воинах были кольчуги и шлемы, надетые, явно, по приказу Лесьера. Правда, на лицах все троих явственно читались мысли о том, какой обузой считали они надетое на себя железо. Разбойников тут не встречали с военных времен: земли баронии находились в одной из наиболее спокойных провинций королевства. Спрашивается, что за надобность могла возникнуть в отягощении дополнительным грузом, да еще и на ночь глядя? Однако, дисциплина в небольшой дружине Ройса по крепости не уступала стали ардарской выплавки. За плечами всех дружинников лежало военное прошлое, да и Курт не давал ржаветь мечам в ножнах, через день устраивая тренировочные бои во дворе замка. Все четверо воинов были опоясаны мечами, а с седельных лук коней братьев свисали арбалеты.
Сам Феликс ограничился кирасой воловьей кожи, усиленной железными заклепками. Уолтер, также как и дружинники, предпочел кольчугу.
– Вперед, - Ройс двинулся к воротам замка.
Поднялась стальная решетка, заскрипев, опустился через ров мост, и всадники, прогрохотав по деревянному настилу, устремились вперед.
Глава 2
...Зашелестев, раздвинулись ветви боярышника, и на облитую лунным светом обочину тракта выбрался волк. Поводив тяжелой лобастой головой по сторонам, словно прислушиваясь, зверь с обманчивой ленцой потрусил через укатанную бесчисленными тележными колесами до твердости камня землю. Вдруг на середине дороги волк замер, оскалил клыки. Повернул голову вправо, где, в сотне ярдов от него, дорога скрывалась за поворотом. Миг, и хищник размытой тенью, одним прыжком преодолев оставшееся расстояние, скрылся в лесных зарослях. Через несколько мгновений из-за поворота вынеслись шестеро всадников, глухо простучали копыта по утоптанной земле, и вот уже только посеребренная луной пыль свидетельствовала о потревоженной ночной тишине.
Покачиваясь в седле, Феликс пропускал через себя окружавшие его ночные звуки, запахи, движения. Мимо проплывали темные квадраты полей, подмигивающие огоньками окон дома и фермы. Лаем отзывались дворовые псы. Чем дальше к северу, тем поля становились реже, сменяясь темным частоколом леса. Откуда-то справа, из лесной чащи, взвилась ввысь сухая монотонная трель козодоя. В ответ заухал филин. Ройс расслабился, отдавшись обаянию летней ночи. Сами собой ушли тревожные мысли, заставившие его в столь неурочный час нанести визит коттерам.
Впереди скакали Лесьер с Прейнесом,
Внезапно Курт придержал коня, за ним сбавили ход все остальные. До поворота, выводящего тракт к Дубовой пади и дальше, в земли графа, оставалось меньше лиги.
– Что там?
– подъехал Феликс к Курту.
– Гарью пахнет, командир.
– Лесьер смотрел вперед, как будто мог что-нибудь разглядеть в ночной тьме. Сам Феликс ничего не чувствовал, как, судя по выражению лиц, и остальные. Однако он доверял чутью Курта, прослужившего, в свое время, два года в следопытах пандавского ашиншаха.
– Лес?
– Да не похоже.
Феликс задумался. Лес, в котором охотилось не одно поколение его предков, да и сам он не раз загонял вепря или оленя, был ему хорошо знаком. Впрочем, как и Курту, всегда сопровождавшего его на охоте и знавшего здешние места не хуже лесничего. Да и до фермы старого Азхола, ближайшей к тракту, напрямик было не больше полу-лиги. Так что опасность заблудиться или забрести в непролазную чащу, подвергая риску коней, им вряд ли грозила.
– Ладно, - принял он решение.
– Едем в обход.
Шестерка всадников свернула с дороги, и растворились в ночном лесу.
* * *
Пробираясь через лес по найденной Куртом тропинке, затейливо петляющей между дубов, благодаря которым падь и получила свое название, Ройс вспоминал старого Азхола. Сейчас у старика была большая семья, хотя, когда тридцать лет назад он пришел к отцу Феликса договариваться о найме земли, он был один, как перст. Ройсу тогда было всего два или три года, но он запомнил странного молчаливого парня, все время, в ожидании отца, выстругивавшего что-то из небольшого деревянного чурбачка. Услышав весть о возвращении барона, парень встал, отряхнул со штанов мелкую стружку, огляделся по сторонам, и, увидев мальчика, поманил его к себе. Когда он подошел, гость вручил ему деревянную статуэтку мармонта. Феликс и сейчас помнил, какое впечатление произвела на него эта фигурка: мощное животное, поднявшееся на дыбы, с воинственно воздетым хоботом, по сторонам которого угрожающе торчали бивни. Он еще долго игрался потом с ней, пока статуэтка не затерялась где-то в одном из закоулков замка.
Сейчас Ройс недоумевал: неужели он был действительно так близок к тому, чтобы без сопротивления уступить свою землю, землю предков, этому молодому наглецу? Нет, Уолтер определенно прав: пора заканчивать жалеть себя, оплакивая Аманду, и подумать о тех, кто остался с ним в мире живых.
Меж тем, по мере приближения к кромке леса, за которой начинались земли фермы, стало ясно, что чутье Курта не обмануло его и на этот раз: остальные тоже почувствовали запах дыма. По молчаливому знаку все спешились, привязали поводья коней к ближайшим деревьям, и через несколько минут перед ними открылся вид на ферму.
Примерно в двадцати ярдах от края леса виднелась небольшая изгородь, ограждавшая огород коттеров от лесной живности. В лунном свете он напоминал поле битвы, усыпанное отрубленными головами - капустой, готовой к уборке. Огород тянулся почти на сто ярдов, и выходил аккурат к ферме, представлявшей собой кажущееся беспорядочным нагромождение построек и сооружений. В центре, словно черепаха среди улиток, возвышался трехэтажный дом: в нем обитала обширная семья Азхола.
Горел не дом, как с облегчением убедился Феликс. Просто разворошенная, не успевшая просушиться, копна сена. Непонятно было, зачем кому-то понадобилось его поджигать: то ли в качестве источника света, то ли для собственного удовольствия. Посреди двора возвышался своеобразный редут, составленный из ящиков, бочек, ларей и тюков. Напротив дома стояли три телеги, в которые смутно различаемые во тьме фигуры, сносили вещи, постепенно разбирая "редут".