Тихим полетом его настигала…
Шрифт:
— Ты это серьезно, Джо? — Кэрол с тревогой смотрела на меня.
— Не уверен. Но зато я уверен, что на этот уик-энд жду тебя в своем новом домике. Тебя и Бена. С супругой. Я прочитаю вам последний перед своей настоящей книгой детектив, в котором отвечу на все твои вопросы, а потом…
— А потом?
— А потом — суп с котом. Ресторан уже закрывается. Нам пора, Кэрол. — И я кивнул официанту.
Самый великолепный дворецкий всех времен и народов склонил голову в почтительном
— Добрый день, мисс Бэкон. Прелестная погода сегодня, не правда ли?
— Надеюсь, что на температуре рейнского это никак не отразится, — рассмеялась Кэрол и подала Хиггинсу руку.
— Мистер Алекс, — мой слуга нерешительно обернулся ко мне, — нельзя ли вас попросить начать экскурсию по дому для мисс Бэкон с ваших подвалов?..
— О, Кэрол, — улыбнулся я. — Хиггинс безумно гордится тем холодильником, который я приобрел специально для нового жилища. Это самый большой холодильник, который я обнаружил в Лондоне.
— Однако, мисс Бэкон, боюсь, что обед будет не совсем таким удачным, как обычно, — Хиггинс озабоченно посмотрел в сторону кухни. — Я еще не совсем приспособился к новой обстановке. Хотя здесь есть и свои плюсы… Например, тишина… — с сомнением проговорил он.
Несмотря на его страхи, обед удался на славу, и когда наконец мы уселись вчетвером на кофейный столик на террасе, Розмэри шумно вздохнула и повернулась к Паркеру:
— Нам тоже надо купить такой домик, Бен, — решительно заявила она. — Наши мальчики уже подросли и бог знает, куда им взбредет в голову отправиться на прогулку. А тут, в пригороде, все друг друга знают, и наши мальчики будут все время на виду.
Лицо старшего инспектора Скотленд Ярда Бенджамина Паркера сначала вытянулось, а затем побагровело.
— Ну знаешь ли, дорогая, — он закашлялся. — Я не говорю уже о том, что мысль о моей работе просто не посетила твою мудрую головку. Представь, сколько же это времени я буду тратить, добираясь до Ярда каждый день, не говоря уж об экстренных ситуациях. А во-вторых, не думай, что все вокруг такие уж тут симпатичные. Эти тихие домики скрывают, ох, как много тайн… От которых можно враз поседеть, — добавил он сердито и ткнул пальцем в бумажную папку, лежащую передо мной.
— Месяц тому назад мы стояли в столовой, которая находится за этими окнами, — я указал на первый этаж соседней виллы, — и ни черта не понимали… Впрочем, не буду опережать события.
— Ну так начинай же, Джо, — оживилась Розмэри. — Я просто сгораю от нетерпения. А этот правопослушный полицейский и рта не мог раскрыть за весь месяц! — И она бросила на Паркера убийственный взгляд.
— Хорошо… — Я раскрыл папку и в этот момент большая ночная бабочка ударилась о лампу, низко висящую над столом.
Часть вторая
1. Мужчины считают, что женщины спят
Тот вечер был совершенно обычным. Как всегда, я писал и, как всегда, без особого удовольствия, как и без особого отвращения. Страницы равномерно ложились на стоящий рядом маленький
Взглянув на очередную страницу и увидев цифру 198, и потянулся, протер глаза и направился в ванную. Через десять минут я уже засыпал и последней моей мыслью было позвонить Кэрол и пожелать ей спокойной ночи.
Но я не позвонил. Потому что здорово устал в этот день, практически не выходя из-за письменного стола с самого раннего летнего утра. И теперь маленькие черные буквы перед моими глазами стали постепенно превращаться в причудливые фигуры фантастических муравьев, кузнечиков и букашек, скачущих и перепрыгивающих с одного абзаца на другой.
Наконец я окунулся в медленный хаос сна… очертания контуров размазались… а муравьи превратились в ночных бабочек. Они махали крыльями все медленнее, траектория их полета становилась все меньше… и… вот… я погрузился в то блаженное состояние, которое ученые называют фазой Б и которое избавляет нас от настырных сновидений и кошмаров, не приносящих нам наутро ничего, кроме усталости.
И тогда зазвонил телефон.
— Нет, вы только посмотрите! Ночная бабочка Мертвая Голова, — воскликнул сэр Гордон Бедфорд. — Сирил, быстро неси цианистый калий.
Его большая тяжелая ладонь мягким ловким движением накрыла бабочку круглым стеклянным сосудом с широким горлышком. Огромный мотылек отчаянно забил крыльями в поисках выхода на свободу.
Из темноты внезапно вынырнула ладонь Сирила Бедфорда. Она была такой же широкой и тяжелой, как ладонь его брата. Вата с цианистым калием скользнула по стенке сосуда, мотылек последний раз взмахнул крылышками и упал на дно.
Гордон Бедфорд осторожно вынул ватку и вытряхнул бабочку в глубокий сгиб своей ладони. В рассеянном свете модной лампы, горевшей по другую сторону экрана, привлекая ночных насекомых, мертвый мотылек выглядел маленькой убитой птичкой, лежащей на спине.
Оба брата склонились над ней. Даже в полумраке было видно, как они похожи друг на друга. Сильные, мощные, при этом с маленькими, на удивление, головами, сидящими на толстых коротких шеях. Разительно отличалась у них только одежда: Сирил был в рубашке с короткими рукавами и белых легких шортах, Гордон же надел толстый шерстяной свитер. Шерстяная шотландская шапочка плотно облегала его голову.
— Нам исключительно повезло, Сирил. Это уже третий сегодня. Потрясающе. У меня еще такого не было в этой стране. — Он быстро поместил бабочку в пробирку. — Atropos… Несимпатичная, античная девица, которая вызывала страх даже у Платона. Она обрывала нить человеческой жизни. Подумай только: все три прилетели в Ричмонд Парк аж с самого Средиземного моря…
— Уже половина второго… — напомнил Сирил.
— Да, да, пора заканчивать. Я хочу, чтобы ты сходил сейчас к Ройту и сказал ему, что я прошу сделать окончательную правку текста не к семи, а к шести. Скажи ему также, что и ты будешь. И принесешь полный комплект иллюстраций.