Тихий Дон
Шрифт:
– Какую?
– Ну, обыкновенную. Разные там уходящие-выходящие знаешь?
– Ты про что говоришь, товарищ Кошевой?
– Ну, про бумажки, какие бывают. Ты это знаешь? Ну, бывают уходящие, а бывают всякие другие. – Мишка неопределенно пошевелил пальцами и, не дожидаясь ответа, твердо сказал: – Ежли не знаешь, потом выучишься. Я зараз председатель хуторского ревкома, а тебя – как грамотного парнишку – назначаю секретарем. Иди в помещение ревкома и карауль там дела, они все на столе лежат,
– Товарищ Кошевой!
Мишка махнул рукой, нетерпеливо сказал:
– Это потом мы с тобой потолкуем, иди занимай должность. – И медленно, размеренным шагом пошел по улице.
Дома он надел новые шаровары, сунул в карман наган и, тщательно поправляя перед зеркалом фуражку, сказал жене:
– Схожу тут в одно место по делу. Ежли кто будет спрашивать, где, мол, председатель, – скажи, что скоро возвернется.
Должность председателя кое к чему обязывала… Мишка шел медленно и важно; походка его была столь необычна, что кое-кто из хуторных при встрече останавливался и с улыбкой смотрел ему вслед. Прохор Зыков, повстречавшийся ему в переулке, с шутливой почтительностью попятился к плетню, спросил:
– Да ты что это, Михаил? В будний день во все доброе вырядился и выступаешь, как на параде… Уж не сызнова ли свататься идешь?
– Вроде этого, – ответил Мишка, значительно сжав губы.
Около ворот громовского база он, не останавливаясь, полез в карман за кисетом, зорко оглядел широкое подворье, разбросанные по нему дворовые постройки, окна куреня.
Мать Кирилла Громова только что вышла из сеней. Откинувшись назад, она несла таз с мелко нарезанными кусками кормовой тыквы. Мишка почтительно поздоровался с ней, шагнул на крыльцо.
– Дома Кирилл, тетенька?
– Дома, дома, проходи, – сторонясь, сказала старуха.
Мишка вошел в темные сени, в полутьме нащупал дверную ручку.
Кирилл сам открыл ему дверь в горницу, отступил на шаг. Чисто выбритый, улыбающийся и слегка хмельной, он окинул Мишку коротким изучающим взглядом, непринужденно сказал:
– Ишо один служивый! Проходи, Кошевой, садись, гостем будешь. А мы тут выпиваем, так, по маленькой…
– Хлеб-соль да сладкая чарка. – Мишка пожал руку хозяина, оглядывая сидевших за столом гостей.
Приход его был явно не ко времени. Широкоплечий, незнакомый Михаилу казак, развалившийся в переднем углу, коротко и вопросительно взглянул на Кирилла, отодвинул стакан. Сидевший по ту сторону стола Ахваткин Семен, дальний родственник Коршуновых, увидев Михаила, нахмурился и отвел глаза.
Хозяин пригласил Мишку к столу.
– Спасибо за приглашение.
– Нет, ты садись, не обижай, выпей с нами.
Мишка присел к столу. Принимая из рук хозяина стакан с самогонкой, кивнул головой:
– С
– Спасибо. Ты-то давно из армии?
– Давно. Успел обжиться.
– И обжиться, и жениться, говорят, успел? Да ты что же это кривишь душой? Пей по всей!
– Не хочу. У меня к тебе дело есть.
– Это уж нет! Это ты не балуйся! Нынче я об делах не гутарю. Нынче я гуляю с друзьями. Ежли ты по делу, приходи завтра.
Мишка встал из-за стола, – спокойно улыбаясь, сказал:
– Оно и дело пустяшное, да не терпит. Давай выйдем на минутку.
Кирилл, поглаживая тщательно закрученные черные усы, некоторое время молчал, потом встал.
– Может, тут скажешь? Чего же мы будем компанию рушить?
– Нет, давай выйдем, – сдержанно, но настойчиво попросил Мишка.
– Да выйди ты с ним, чего торгуетесь? – сказал незнакомый Мишке широкоплечий казак.
Кирилл неохотно пошел в кухню. Жене, хлопотавшей у печи, шепнул:
– Выйди отседова, Катерина! – И, садясь на лавку, сухо спросил: – Какое дело?
– Ты сколько дней дома?
– А что?
– Сколько, спрашиваю, дома живешь?
– Четвертый день, кажись.
– А в ревком заходил?
– Нет пока.
– А в Вешки думаешь идти, в военкомат?
– Ты к чему это гнешь? Ты по делу пришел, так об деле и говори.
– Я об деле и говорю.
– Тогда ступай ты к черту! Ты что такое есть за кочка на ровном месте, что я тебе должен отчет давать?
– Я председатель ревкома. Покажи удостоверение из части.
– Во-о-он что! – протянул Кирилл и острыми потрезвевшими глазами глянул в зрачки Михаила. – Во-о-он ты куда!
– Туда самое. Давай удостоверение!
– Нынче прийду в Совет и принесу.
– Сейчас давай!
– Оно у меня где-то прибратое.
– Найди.
– Нет, зараз не буду искать. Ступай домой, Михаил, ступай от скандалу.
– У меня с тобой скандал короткий… – Мишка положил руку в правый карман. – Одевайся!
– Брось, Михаил! Ты меня лучше не трогай…
– Пойдем, я тебе говорю!
– Куда?
– В ревком.
– Мне что-то не хочется. – Кирилл побледнел, но говорил, насмешливо улыбаясь.
Качнувшись влево, Мишка вытащил из кармана наган, взвел курок.
– Ты пойдешь или нет? – спросил он тихо.
Кирилл молча шагнул к горнице, но Мишка стал ему на пути, глазами указал на дверь в сени.
– Ребята! – с деланой непринужденностью крикнул Кирилл. – Меня тут вроде арестовали! Допивайте водку без меня!
Дверь из горницы широко распахнулась, Ахваткин ступил было через порог, но, увидев направленный на него наган, поспешно отшатнулся за притолоку.
– Иди, – приказал Мишка Кириллу.